Солги обо мне. Том второй

Я долго лежала в постели, пытаясь понять, что успело произойти за эту неделю, но пришла к выводу, что причина та же, что и раньше, та, по которой он так скоропалительно отправил меня в ссылку. Наверное, планировал устранить ее за это время, но что-то пошло не по плану, раз теперь меня нужно ликвидировать на гораздо более длительный срок.

— У меня контракт, ты же знаешь, - говорю спокойно и сдержано, в чем-то даже подражая его деловому тону. - Если я разорву его в одностороннем порядке, это ляжет огромным пятном на мою репутацию.

— Придумай что-нибудь, - отмахивается он. - Ты же умеешь сочинять разные небылицы. И умеешь обводить вокруг пальца, если очень постараешься.

— Единственная уважительная и адекватная причина, по которой я могу разорвать контракт - серьезная травма, которая не даст мне выйти на сцену, или окончательная инвалидность. Или смерть.

Он поднимет голову и смотрит на меня так, будто всерьез рассматривает и такой вариант.

Хорошо, что я давно привыкла к этому взгляду и спокойно, не моргая, жду, пока Олегу надоесть меня гипнотизировать.

Ни слова не говоря, он достает телефон, набирает номер и через минуту я понимаю, что он разговаривает с руководителем труппы. Сначала они просто непринужденно болтают о разном, пока я, делая вид, что меня абсолютно не интересует разговор открываю гранатовый конфитюр и медленно намазываю его на половинку еще теплого круасана. Олег переходит на тему моего здоровья, сетует, что у меня начались ужасные боли в суставах и прежняя восстановительная терапия, и обезболивающие, уже не приносят мне облегчения. Я вкладываю круасан ему в ладонь, пододвигаю чашку с кофе, а сама усаживаюсь на диванчик под теплый плед. Прячу взгляд в журнал.

Но все равно ловлю каждое слово.

Видимо решив, что ситуация достаточно нагнетена, Олег переходит к главной причине звонка - интересуется, когда заканчивается мой контракт, потому что в ближайшее время он не видит возможным его продление. А раз на кону стоит здоровье его любимой жены, то он готов возместить любой ущерб из собственного кармана.

— Просто назовите имя балерины на замену Ники - и я сделаю так, что завтра она будет у вас на пороге.

Я перелистываю страницу туда и назад, и до крови прикусываю щеку изнутри.

Мой контракт заканчивается через три недели. Впереди неделя интенсивных репетиций, генеральный прогон - и новая постановка. Мне нужно «оттанцевать» четыре спектакля с самыми сложными элементами, некоторые из которых могут снова усадить меня в инвалидное кресло. На этот раз с концами.

Но я готова на такие риски, лишь бы увидеть, что эта мерзкая бессердечная тварь наказана и страдает.

И еще хотя бы раз встретиться с Меркурием.

Эта неделя без него была ужасной. Я как будто не жила, а существовала в вакууме, в котором мне катастрофически не хватало кислорода, и не сошла с ума только потому, что отсчитывала дни до возвращения. В надежде снова с ним увидеться.

— Три недели, - нехотя повторяет Олег и я даже через толстый глянцевый журнал чувствую его тяжелый взгляд в мою сторону. - Даже не знаю, готов ли к таким рискам.

В балете, к счастью, не все продается и покупается. Уж точно не Прима, под которую подгоняли всю постановку и танец. Хореограф столько раз вносил изменения, чтобы все было максимально идеально именно в моем исполнении, делал упор именно на мои сильные стороны, что лучше вообще отменит спектакль, чем в авральные сроки перевернет все с ног на голову.

Готова поспорить, что на том конце связи Олегу почти дословно озвучивают ту же мысль - именно поэтому у него такое перекошенное лицо. Он всегда бесится, когда что-то идет не по его плану и не так, как ему хочется.

— Хорошо, - наконец, соглашается Олег, как будто речь идет о его ногах.

«Да что ты вообще знаешь о боли?» - мыслено выкрикиваю ему в лицо, но даже не отрываю взгляд от журнала, пока Олег сам не обращается ко мне по имени.

— Я не буду продлевать твой контракт, Ника. Три недели - и ни днем больше.

И как мне на все это реагировать? Попытаться оспорить его решение, чтобы он ничего не заподозрил в моем слишком странном смирении? Или его это только еще больше разозлит? Или не дергать тигра за усы и помалкивать?

— После этого мне будет тяжело снова вернуться на эту сцену, - говорю то, что должно заставить его задуматься. Он же хотел рядом известную балерину, Приму, которая будет достаточно яркой, чтобы оттенять его богоподобную личность.

— Плевать.

Олег поднимается, резко выхватывает журнал из моих рук и встряхивает, как будто рассчитывает, что оттуда выпадут какие-то мои секреты.

— Ты знаешь про Сабурова?

Ему это все-таки удается - застать меня врасплох.

Что он имеет ввиду, господи? Знаю ли я о том, как теперь живет Меркурий? В курсе о том, что он остепенился, женился и воспитывает сына? Или Олега интересует, общаемся ли мы, видимся, поддерживаем связь любым другим способом? Или, пока меня не было, с Меркурием снова что-то… случилось?

— Что такое? - Олег прищуриватся, а потом резко подается вперед, хватает меня за волосы и без предупреждения стаскивает на пол.