Солярис. Эдем

Рука исчезла. Доктор стоял без движения, может быть, секунду, потом сделал шаг вперед и перестал существовать. Пятеро людей, затаив дыхание, остановились на том месте, где виднелся след его левого ботинка. Вдруг в воздухе над завесой появилась голова Доктора с аккуратно, словно ножом, отрезанной шеей; из глаз у него текли слезы, он громко, раз за разом, чихал.

— Тут немного душно внутри, — сказал он, — и в носу ужасно свербит, но пару минут, пожалуй, можно будет выдержать. Какой-то лакриматор, что ли. Лезьте за мной, это не больно, вообще ничего не чувствуется.

И на высоте, где должно было находиться плечо Доктора, высунулась из воздуха его рука.

— А, чтоб тебя! — воскликнул не то с испугом, не то с восхищением Инженер и схватил эту руку.

Доктор потянул Инженера к себе, и тот исчез. Один за другим люди подходили к волнующейся завесе. Последним остался Кибернетик. Он заколебался, в горле у него першило, сердце било, как молот. Он закрыл глаза и сделал шаг вперед. Его охватила мгновенная темнота, потом стало светло.

Он находился рядом с товарищами посреди огромного пространства, насыщенного шумным астматическим пыхтеньем. Снизу наискось вверх, с вышины отвесно вниз, от одного края к другому, пересекаясь, тянулись огромные, разной толщины, валы, трубы или колонны; кое где они раздувались, в других местах становились тоньше, одновременно они вращались вокруг своих длинных осей, заслоняли друг друга, вибрировали. Из глубины этого раскинувшегося во все стороны непрерывно двигающегося леса блестящих конструкций доносилось неизвестно откуда идущее, убыстряющееся чавканье; внезапно оно прекращалось, доносилось несколько булькающих отголосков, и вся серия звуков повторялась снова.

Горький запах трудно было вытерпеть. Один за другим люди принялись чихать, из глаз текли слезы. Прижимая к лицам платки, они немного отошли от завесы черной, похожей на сироп, жидкости, которая изнутри выглядела как водопад.

— Ну, наконец хоть что-то понятное — это завод, автоматический завод! — чихая, выдавил из себя Инженер.

Понемногу они как будто начали привыкать к горькому запаху, перестали чихать и стали осматриваться, щуря слезящиеся глаза.

Еще десяток шагов по эластично прогибающемуся, словно натянутая резина, полу, и в нем появились черные колодцы, из которых выскакивали светящиеся предметы с такой скоростью, что разглядеть их форму не удавалось. Предметы были размером с человеческую голову и, казалось, пылали. Они взмывали вверх, и одна из множества изогнутых, словно огромные трубки, колонн, не переставая вращаться, всасывала их. Но исчезали эти предметы не сразу: сквозь дрожащие стенки колонны, как сквозь темное стекло, пробивалось, постепенно слабея, их розоватое сияние, и видно было, как они проплывают внутри колонны куда-то дальше.

— Серийное производство по заданной программе, — буркнул Инженер из-под носового платка.

Он осторожно обошел колодец. Как этот завод освещался? Потолок был полупрозрачный, серое однообразное свечение терялось в хаосе гибких, извивающихся, вращающихся, текущих, как воздушные ручьи, конструкций. Все эти упругие устройства, казалось, действовали по одной команде, в одинаковом темпе, фонтаны раскаленных предметов рвались вверх; то же самое происходило на большой высоте — там, под потолком, протянулись дуги, прочерченные в воздухе красным бисером порхающих глыб, но гораздо больших по размеру.

— Нужно найти склад готовой продукции или хотя бы то, что является здесь конечным продуктом! — выпалил Инженер.

Координатор коснулся его руки:

— Как ты думаешь, какой это вид энергии?

Инженер пожал плечами:

— Понятия не имею.

— Боюсь, что готовой продукции мы не найдем и через год: этот зал тянется на километры, — предупредил Физик.

Странное дело, в глубине зала дышалось легче, как будто горький запах выделялся только вблизи «занавеса».

— А мы не заблудимся? — забеспокоился Кибернетик.

Координатор поднес к глазам компас:

— Не должны. Работает нормально… Тут, наверное, нет никакого железа… Электромагнитов тоже нет.

Больше часа блуждали люди в вибрирующем лесу необыкновенного завода. Наконец вокруг стало просторней. Повеяло свежим, морозным воздухом, как будто его специально охлаждали, переплетения колонн расступились, и люди очутились перед горловиной огромной куполообразной улитки. С высоты к ней сходились рассекающие воздух, словно бичи, зигзагообразные рукава с тупыми, закругленными утолщениями на концах. Из них падал густой град беспорядочно кувыркающихся, черных, как будто покрытых блестящим лаком, предметов, которые врывались внутрь улитки где-то на высоте нескольких метров сквозь невидимое снизу отверстие.