Солнечная

Команда сотворила чудо, заговорил Биэрд с интонациями проповедника, начав с мечты, пройдя через лавину лихорадочных расчетов, апробацию лабораторных тестов и серию эскизов, а закончив этим – инженерным шедевром, возникшим посреди пустыни. То, что они построили, не существовало прежде нигде в мире, если не считать отдаленно похожих рабочих экспериментов в горсточке конкурирующих лабораторий. Но сам процесс открытий и их развития куда значительнее, чем этот индивидуальный проект, каким бы великолепным он ни был. Вода была впервые расщеплена на водород и кислород в 1789 году, принципы топливного элемента впервые обсудили в 1839-м. Бессчетное число биологов и физиков посвятили жизнь прояснению сути фотосинтеза. Эйнштейновская работа по фотоэлектричеству и квантовая механика сыграли тут свою роль, так же как химия, наука о новых материалах, синтез белка, – одним словом, практически все науки поспособствовали в той или иной степени триумфу, от которого они сейчас находятся в полушаге. Но давайте посмотрим на это дело шире. Все собравшиеся здесь знают, что в масштабе Вселенной, насчитывающей миллиарды лет, уловить и преобразовать энергию света и расщепить воду для самоорганизующейся живой материи означало генерировать атмосферный кислород, эту движущую силу эволюции. Вот что их всех вдохновляло, они попытались воспроизвести этот процесс техническими средствами.

Биэрд набрал в легкие воздуху и сделал шумный выдох, при этом подняв открытые ладони – жест, выражающий полнейшее смирение.

– Вот почему я не вправе требовать личной награды. Я, как Ньютон, стоял на плечах титанов, исчислявшихся сотнями, и лишь рабски одалживал то, что принадлежит Природе. Мне повезло, Сопряжение позволило мне разглядеть то, чего другие не видели, хотя дверь уже была распахнута настежь. И вот я увидел, что самый распространенный элемент во Вселенной, водород, можно производить дешево, эффективно и в больших количествах путем имитации процесса фотосинтеза и что это обеспечит энергией нашу цивилизацию, как сам этот чудесный процесс обеспечил жизнь на Земле, будучи ее главным источником биологической энергии. Так что отныне у нас будет чистая, постоянно возобновляемая энергия, и мы сможем отойти от края пропасти под названием глобальное потепление. Кое-кто утверждает, что моя роль была решающей, что без меня ничего бы не было. Кто знает? Я лишь говорю, что я удачно сформулировал некоторые идеи и что мне посчастливилось оказаться в нужном месте в нужное время, в исторический момент острой необходимости. Моя роль свелась к простой неизбежности. Суть же в том, что мы команда и роль каждого была решающей, каждый из вас являлся необходимым звеном. Поверьте, мне несказанно повезло работать с вами, отдавая дань уважения вашему профессиональному умению. А еще вы должны знать, что я всем обязан, мы всем обязаны нашему дорогому другу, локомотиву нашего проекта, Тоби Хаммеру!

Под аплодисменты и одобрительные выкрики Биэрд схватил американца за кисть, царапнув его при этом, и воздел ее кверху, как руку боксера-победителя на ринге.

Хаммер даже не улыбнулся, только кивком поблагодарил, вызвав удвоенные крики ликования.

– Речь, речь! – требовала команда.

Он жестом отказался, губы его были крепко сжаты, и толпа начала мало-помалу рассеиваться. Осталась небольшая горстка тех, кто хотел поговорить с Биэрдом, но Хаммер лишь помотал головой и молча показал им на дверь, так что они после короткого колебания вышли вон, и друзья остались одни. Биэрд присел на одну из консолей и воззрился на экран с тремя нисходящими кривыми. Хотя подписей под ними не было, он решил, что они показывают работу катализаторов.

– Что не так, Тоби?

– Пока сам не знаю.

– Все еще в сомнениях по поводу глобального потепления? Сегодня в Орогранде, кажется, будет побит температурный рекорд.

Хаммер даже не улыбнулся. Он стоял возле дверного проема, прислонившись к стене и засунув руки глубоко в карманы, и взгляд его был устремлен поверх биэрдовской макушки. Наконец он глухо произнес:

– Звонил Барнард. Адвокат из Альбукерке, представляющий Брейби и его Центр в Англии. Скоро он здесь появится. Я сказал, что не стану с ним разговаривать, пока он не объяснит, чего хочет. И он объяснил.

Тоби громко прокашлялся, отлип от стены и, подойдя к Биэрду, положил руку на плечо англичанину.

– Майкл, есть что-то такое, связанное с этим проектом, чего я не знаю и что мне следует знать?

– Нет, конечно. А в чем дело?

– Они подали в суд иск об аннулировании твоих патентов.

– Брейби?

– Да.