Солнечная кошка

И он притиснул меня к себе так, что грудь под откровенным топиком расплющилась о его торс. Букет при этом мешался страшно, лез, куда не просят и, после того, как наш затянувшийся поцелуй закончился, оказалось, что шипы оставили несколько царапин у него на лице.

— Ничего… — хмыкнул Артем, слизывая выступившую кровь. — Скажу всем, что меня девушка расцарапала в порыве страсти.

— Тебя не спросят, не Муркой ли зовут девушку? — расхохоталась я.

Рядом с ним у меня неизменно поднималось настроение. Такой счастливой я не бывала больше нигде и никогда. Как вообще я могла подумать, чтобы поменять его на кого-то? Разве с первой встречи не ясно было, что только он умеет вот так?

— Придется сегодня довести тебя до такого состояния, чтобы ты все остальное расцарапала так, что на Мурку уже не спишешь… — мурлыкнул он мне на ухо, а у меня сильнее забилось сердце.

— Сегодня?

— Мать умотала с подружайками поклоняться чудотворному Дмитровскому кресту, будет только завтра. У нас с тобой вся ночь…

Ура!

Я взвизгнула и повисла у него на шее, сладко целуя в губы и добавляя еще царапин букетом.

Как здорово, а!

Он снова мой Артем — страстный, веселый, внимательный. Будто и не было никакой Стервеллы!

Может быть, конечно, заглаживает вину, но вдруг и правда помогли мои попытки встречаться с другими?

Значит — работает?

Хотя теперь я сама чувствовала себя неуютно. Чего вдруг я так дергалась?

Мог он просто уставать, например?

А я сразу отправилась ему изменять, вот идиотка!

Ресторанчик прятался в глубине старых дворов, среди довоенных еще домов, может быть, даже начала двадцатого века. Я всегда любила эти уютные дворики, где огромные солнечные тополя скребут ветками по крышам, сушится на веревках белье и спят на нагретых водопроводных люках полосатые кошки. Особенно весной, когда цветут вишни и старые, корявые яблони, а когда идешь по аллее вдоль домов, тебя настигает то запах черемухи, то сирени, то жасмина. Наверное, тут можно снимать фильмы о старой Москве, обходясь без лишних декораций. Только чем-нибудь замаскировать парочку кондиционеров, уродующих причудливые фасады.

Я ожидала чего-то такого же уютного и домашнего за неказистой, чуть ли не вручную расписанной вывеской, но внутри оказалось весьма модное заведение: с неоновой лиловой и синей подсветкой, авторскими коктейлями и прозрачными столиками — очень кстати, что я все-таки влезла в эту юбку. Когда я села, она лихо поползла вверх по бедрам и Артем тут же хищно вперился в мои коленки. Он даже передвинул стул и сел рядом со мной, тут же положив на мое бедро свою лапу и скользнув языком по шее так, что меня тряхнуло электрическим разрядом желания.

Официантке пришлось откашляться, чтобы мы ее заметили.

13. Каждое утро

Листая меню, я как всегда выбирала блюда подешевле. В конце концов, даже простая паста с томатами на красивой тарелке в хорошей компании — уже торжественно и радостно. Но Артем, к моему удивлению, заказал ягнятину, кучу закусок и бутылку не самого дешевого вина.

— Мы что-то празднуем? — удивилась я.

— Нет, просто получил деньги за тот лендинг, помнишь, музыкальной школе делал? Думал, уже с концами, а они сполна расплатились и заказали еще, — небрежно отозвался он, хотя я видела, что его прямо распирает от гордости. — Могу я побаловать свою девушку, как считаешь? Очень по тебе соскучился, прямо очень. Мы все-таки редко видимся.

Его глаза сияли нежностью, вино было вкусным, полутьма ресторанчика привлекательной и заодно скрывала наше непристойное поведение. Между двумя бокалами мы целовались до головокружения, и рука Артема упорно гладила мое бедро под туго натянутой тканью. Когда нам казалось, что никто не видит, он пробегал языком по моим ключицам и оставлял крошечный розовый засос на шее под волосами, так что к десерту я была уже вся пятнистая.

И счастливо разглядывала себя в зеркало в туалете.

Он любил следы страсти на наших телах, и носил мои засосы с гордостью, не скрывая, даже расстегивая ворот рубашки.

Мне же было не очень удобно замазывать их тональником и прятать под шейными платками, чтобы не светить на работе, но когда он увлекался, у меня недоставало твердости, чтобы сказать нет. К тому же на самом деле, я тоже тайком гордилась этими знаками принадлежности и связи. Он всем говорил — у меня есть эта девушка, а я есть у нее. Это грело.

— А лифчик ты не стала надевать, чтобы я трахнул тебя прямо здесь? — пробормотал мне в шею Артем, когда я вернулась на свое место. Он тут же расположил лапу на моем бедре, и прижался вплотную: — Не представляю, как я переживу еще и десерт. Я все-таки хотел бы попробовать их мильфей. И тебе советую, говорят — обалденно!

— Кто говорит? — насторожилась я.

Охладившись немного и сбросив флер его обаяния, я вернулась с чуть более ясной головой и меня кольнуло то, что у него появились новые друзья, которые советуют ему десерты.

Десерты. Друзья. Ясное дело, что подруги.