Солнечная кошка

— Ну, значит придется не отпускать тебя ни на секунду. Будет один большой второй раз…

61. Кошачье счастье

Мы возвращались по тропинкам обратно в дом. Я придерживала разорванную футболку на плече и только надеялась, что Анфиса все еще в клинике, а других работников у Стаса нет. Иначе придется краснеть — мои вопли наверняка было слышно очень, очень далеко.

А ему было будто бы все равно. Шел босиком, мягко ступая по траве, держал меня крепко за руку и жевал травинку, чему-то улыбаясь.

Терпеливо отвечал на мои упорные вопросы. Переформулированные разными словами, но по сути одинаковые.

Да, он хочет, чтобы я жила с ним.

Да, с ребенком.

Да, без ребенка тоже.

Да, свозит к врачу, на аборт, на роды, куда понадобится, туда и свозит.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Побудешь несколько часов одна? — спросил Стас, выдавая мне новую безразмерную футболку. Розовую, с мордой поросенка на груди. — У меня дела в клинике. Если что — тут десять минут пешком. Соскучишься — приходи. Но я буду мрачный и занятой.

— Я пока Глазастика поснимаю, — тут же нашла я занятие. — И с Пашкой обсужу, что нам еще сделать. Не только же твоих кошек эксплуатировать!

— Эх, я, может, тебя позвал жить сюда только потому, что хотел сделать всех своих кошек звездами! — засмеялся Стас, привлекая меня к себе и целуя прямо в улыбку.

— Мне уехать? — я сложила руки на груди.

— Только попробуй!

Без него в доме стало как-то сразу тихо. Кошки усосались по углам, остался только Аврелий, которому было лень куда-то идти, да самый молодняк, еще любопытный и энергичный. Три разноцветные пятнистые заразы подкарауливали меня в самых неожиданных местах, прыгали с дверей и шкафов на плечи, выныривали из-под стульев, чтобы закогтить голые ноги и, едва я поворачивала голову в сторону кухни, тут же неслись туда друг другу по головам в надежде на третий завтрак, второй обед и запасной полдник.

Глазастик на их фоне вел себя прям интеллигентно для дворового подобранца. Подумаешь, нашипел и лапой надавал, когда у него попытались отнять паштет для котят, которым я его кормила на газоне у дома — чтобы ролики были ярче и привлекательнее. Пашка, которого я вызвонила для консультации, велел запустить его в компанию к другим мелким — зрители любят котячьи бои.

Кстати, мой друг даже не спросил, что я делаю у Вишневского дома.

Точнее, попытался беспалевно перевести разговор на это тему, но я заморочила ему голову своим днем рождения и просьбами подхватить мою смену в кофейне, которая была как раз в субботу утром, накануне вечеринки. Зато пообещала оплатить ему такси прямо до места тусовки.

Я гуляла по дому, читала, загорала на улице, поела курицу с апельсинами и кешью, которую принесла днем Анфиса, играла с гекконом и шиншиллой и время от времени замирала, прижимая ладони к щекам, от внезапного и пронзительного укола радости. Мне все еще было тревожно, я ужасно боялась будущего, но как только становилось совсем нестерпимо, я возвращалась в спальню, утыкалась лицом в подушку Стаса, вдыхая его запах, и меня окутывало безмятежное спокойствие.

Может быть, это все ненадолго. Может быть, это вообще не про него, а про меня — если я уже беременна, могут же гормоны начать действовать и делать меня такой счастливой идиоткой? Но пока мне было хорошо, я собиралась наслаждаться этим моментом.

С Артемом поначалу тоже было тепло и хорошо.

Нет, я пока не собиралась думать, что все мужчины одинаковые и никому нельзя верить. Это потом, годам к сорока. Но у нас со Стасом обоих было прошлое, которое начиналось мечтой, а закончилось осколками розовых очков на грязном асфальте.

А у моего еще и могли быть последствия…

Вечером Стас вернулся из клиники и застал меня ржущей над тем, как Глазастик с гекконом уже минут десять стояли друг напротив друга с поднятыми лапами как мастера восточных искусств в боевой стойке и молчаливо и недвижно выясняли, чье кунг-фу круче.

Только я хотела предложить сделать ставки, кто победит, как на поле боя ворвалась рыжая Лиска, которой немедленно приспичило на ручки к хозяину. По пути к ручкам были обнаружены два врага, врагам раздали лапами по щщам, и на этом эпический поединок был окончен.

— Пойдем ужинать, — засмеялся Стас, тиская Лиску одной рукой и притягивая меня к себе за затылок другой. Он коснулся моих губ очень нежно, легко, намереваясь сразу оторваться, но что-то пошло не так, и я замерла, стоя на цыпочках, напряженная как струна. А он никак не останавливался, атакуя моя рот с каждой секундой все яростнее.

— Впрочем, ужин может и подождать… — пробормотал он, опуская кошку на стол и задирая освободившейся рукой мое платье-футболку.