Солнечная пыль

– Конечно, – нехотя ответил я. – И не один раз. Вот, к примеру, на соседней витрине редкая вещица. Фигурка называется «Испанский танец» и входит в балетную серию, созданную советским художником Сычевым в пятидесятые годы. Я приобрел ее на аукционе, подарил бабушке на восьмидесятилетие.

– Ага, снова «русский след»! – задорно произнесла Мария и заулыбалась, склонившись к витрине.

– Может, выпьем чего-нибудь? – предложил я. – А то я уже ощущаю себя экскурсоводом в музее…

– Давай! – легко согласилась девушка и наконец оторвалась от коллекции. – Кухня там?

– Да, – растерялся я.

Ее деловитость начала напрягать. Мария, видимо, везде чувствовала себя как дома.

Она уверенно направилась на кухню, я двинулся за ней. Мария моментально обнаружила, где стоят бокалы, без спроса вынула их, посмотрела на свет, поморщилась и начала протирать. Я уселся за стол, наблюдая за гостьей.

– Холостяк! – заметила она. – Сразу видно отсутствие женской руки.

– Мне всего двадцать два, – сообщил я. – Рано жениться.

Мария ничего не ответила и открыла холодильник.

– Ты не стесняйся! – с сарказмом посоветовал я, но она не обратила на мой тон никакого внимания.

Вынув нарезку чоризо, сыр манчего, огурцы, Мария положила продукты на стол. Добавила хлеб пайес, нашла доску и нож и быстро соорудила бутерброды. И даже украсила их веточками петрушки. Я молча наблюдал за ее ловкими уверенными движениями, мое настроение поменялось. Я любовался крепкими стройными ногами, округлыми бедрами, загорелой гладкой кожей, волной каштановых волос. Меня уже не раздражало поведение девушки, хотелось быстрой близости, все остальное казалось неважным.

– А вино у тебя есть? – уточнила она, красиво раскладывая бутерброды на большом керамическом блюде.

– В погребе полно, – чуть дрогнувшим голосом сообщил я.

Мария улыбнулась и пробормотала, что моя бабушка понимала толк в жизни, раз соорудила для себя винный погреб.

– Это идея дедушки, – заметил я и отправился в подвал.

Но Мария и не думала дожидаться меня на кухне и пошла со мной.

– Вообще-то там холодно, – сообщил я, открывая люк. – Постоянно не больше десяти градусов.

– Согреешь! – безапелляционным тоном заявила она и спустилась вслед за мной.

Я включил свет, он был неярким. Темные дубовые панели, длинный стол, стеллажи с торчащими горлышками лежащих бутылок, гранитный пол с насыпанным на него гравием – все было устроено в соответствии с традициями. Если бабушка была помешана на фарфоровых статуэтках, то дедушка обожал вино и тщательно собирал свою коллекцию, соорудив для нее правильное помещение. Я знал, что здесь имелись редкие вина, но особо не вникал, обычно беря первую попавшуюся бутылку со стеллажа.

– Есть предпочтения? – все же спросил я Марию.

– Люблю легкие игристые, – сказала она, изучая стеллажи. – О, вот местное, каталонская кава! Прелесть! Можно? – все же спросила она.

– Бери все, что хочешь, – ответил я.

Мария поставила бутылку на стол и склонилась к стеллажу, изучая вина.

Я подошел и обнял ее сзади. Она задрожала и выпрямилась. Я резко развернул девушку к себе лицом. В полумраке неяркого освещения ее глаза блестели, напускная беспечность исчезла, я видел, как она взволнована и растеряна. Я коснулся губами ее приоткрытых губ, она ответила мгновенно, обхватив меня за шею и прижавшись всем телом.

– Не пожалеешь? – все же спросил я. – Мы едва знакомы…

Но она крепко поцеловала меня, не дав закончить фразу. И я потерял голову. От ее волос пахло пряным мускусом, горячее тело жгло, желание полностью затуманило разум. Я опрокинул ее на стол и замер, отрезвев от того, что не имел при себе «средств безопасности». Как-то на ум не пришло засунуть презерватив в карман шорт перед тем, как спуститься в подвал. Мария лежала на спине, тяжело дышала, ее волосы разметались, глаза расширились, грудь вздымалась. Я резко стянул тонкие лямочки с ее плеч, она опустила майку до талии и расстегнула молнию шортиков. Трусиков на ней не оказалось, я замер, глядя на гладко выбритую нижнюю часть загорелого животика с замысловатой разноцветной татуировкой и уже не мог сдерживать возбуждение.

– Хочу тебя, – прошептала она и освободилась от шорт.

Я расстегнул ширинку, но остановился.

– Ты чего? – в изнеможении прохрипела она.

– Я не взял средство, – глухо сообщил я.

Мария засмеялась и указала на свои, валяющиеся на полу шорты. Я мгновенно понял и вынул из кармашка квадратик упаковки. На миг стало не очень приятно, мелькнула мысль о ее странной предусмотрительности и, как следствие, доступности. Не каждая девушка носит с собой на всякий случай презервативы. Но желание затмевало разум, и я, отбросив ненужные мысли, лег на девушку сверху. Она закинула ноги мне на поясницу…

Мы выбрались из погреба через полчаса, оба смеялись, сами не зная над чем, и беспрестанно целовались. Мне было легко, мимолетное счастье быстрой близости вызывало что-то сродни эйфории, мысли исчезли, я просто наслаждался моментом. Но когда мы зашли на кухню, то оба замолчали. За столом сидела Милагрос и смотрела на нас, словно прокурор.