Солнечная ртуть

— Ничего из перечисленного тобою у нас не носят и никогда не носили. Разве что веер, и то лишь в жаркие сезоны. Это в мире твоего отца испокон веков приносят жертвы красоте. Йэррия не принимает ни вычурности, ни неудобства, сама увидишь. Боюсь только, что твой вид шокирует придворных. Надела бы хоть кожу — к этому они привычны, спасибо оборотням.

При напоминании об Эриде Ада поморщилась. Они повздорили, если можно так назвать обоюдное и агрессивное молчание. Шаткое перемирие установилось только когда дракон нарушил тишину и сказал, что Тоша не обязательно обречён. «Когда вы с матерью окажетесь у Сиены, я навещу магов и узнаю, что можно сделать. Мальчик смог вернуться в то время, в которое должен был сейчас жить. Есть надежда, что он перестанет быть призраком».

Это чуть-чуть успокоило Аду. История ребёнка-привидения задела её сильно. Его использовали и оставили даже не умирать, а бесконечно влачить настолько жалкое существование, что смерть по сравнению с этим наилучший вариант. Ведь что хуже — украсть у человека жизнь, или лишить его детства? Логичнее было злиться на мать, но разве с Агаты можно что-то спрашивать? Она живёт в своём мире, где всё делается лишь ради её блага. Причём мир этот вовсе не выдуманный — всего-навсего параллельный.

Девушка пришла к ней в квартиру в установленное время. Прошлась моральным катком по гостеприимству хозяйки и напоследок попыталась задеть на счёт внешнего вида. Мелочно и бесполезно — та даже не заметила.

— Ты навела порядок в делах прежде чем исчезнуть?

— Нет. А ты?

— Нет.

Они опять замолчали. Агате было плевать, какую панику вызовет то, что она пропадёт — после неё хоть потоп. Ада не отставала. Тем более, она может ещё и вернётся, хотя дракон с принцессой красноречиво недоговаривали. Ну а нет, значит нет. В университете повесят объявление о пропаже студентки. Обязательно с фотографией, какой-нибудь невзрачной, но в меру красивой, найденной в соцсетях. И да, ещё останется отец. Папа день на третий или восьмой поймёт, что дочь не приходит даже ночевать. Он удивится, но вряд ли расстроится. На его попечении останется шестилетний призрак, которому пошёл аж четвёртый десяток. Правда об этом отец знать не будет.

— Где же Эрид? Пока мы его ждём, я успела бы заскочить в любимую кофейню напоследок.

Кто о чём, Агата о кофе. Она волновалась перед возвращением на родину, но не на столько, чтобы забыть об удовольствиях. Ада снова вышла из себя.

— А ты ему, случайно, не поручала снова кого-то убить, украсть или просто испортить чью-нибудь жизнь? Если да, то опоздать не мудрено!

Мама расправила складку на широкой, отливающей серебром, юбке и серьёзно посмотрела на Аду. Ей даже показалось, что с сожалением.

— Ты же знаешь, я больше не могу ему приказывать. И научись демонстрировать свою неприязнь с большим тактом. При дворе даже оскорбления должны быть куртуазными, а этот юношеский, примитивный сарказм… Я не в обиду лично тебе, а в целом про ваше поколение, да и весь этот мир. Это мир твоего отца, и ты принадлежишь к нему только наполовину. Теперь, когда ты всё же об этом узнала, я наконец могу говорить свободно. Но это затруднительно, когда собственная дочь постоянно огрызается.

— Твою мать, мама!

— Ну вот, об этом я и говорю.

Ада вскочила, с отчаянием поглядела на моложавую женщину. Нервно хохотнула над собственной тавтологией, чуть успокоилась. Плюхнулась на диван, намеренно подминая под себя край чужого серебристого платья.

— Ты никогда не относилась ко мне как к дочери. Но я не могу не заметить того, насколько охотнее ты теперь со мной говоришь. Спасибо, очень круто. Много лет мечтала я об этом. Только не надо строить из себя ни мать, ни подругу. Мы… просто как дальние родственники, чужие друг другу, однако не совсем. Кровь и социум обязывают, — она дёрнула плечом. — Типа.

Женщина кивнула. Такая формулировка их отношений пришлась ей по душе.

— Значит, будем просто сотрудничать и не бросать друг друга на произвол судьбы хотя бы в первое время. Ты ничего не знаешь во дворце, а мне так просто не влиться в прежнюю жизнь. Нужна ниточка, которая будет связывать меня с жизнью этой. Ею станешь ты.

Она сказала это воистину королевским тоном.

— Мне поклониться?

— Вовсе не обязательно. Кланяться должны тебе.

— О! Зашибись.

Ожидание растянулось. Агата, как ни в чём небывало, сидела на своей страничке в интернете. Будто не она сейчас навсегда исчезнет не только из жизни своих подписчиков, но и вовсе из этого мира. Ада оценила такое отношение и попыталась действовать так же. Но от музыки тошнило, а от остального и подавно. Ада не выдержала. И в полголоса воскликнула:

— Б…! Как долго.

Женщина скривился губы.

— Надо было всё-таки заниматься твоим воспитанием. В замке Сиены такие манеры прощаются только драконам — как и многое другое. А ты какая-никакая принцесса.

Девушка сразу напряглась и поджала губы.

— Известно, какая. Полукровка, недоносок, практически бастард.

Агата засмеялась, не отрываясь от телефона.

— О, господи, какая чушь! И ведь придворная свора тебе ещё не успела промыть мозги.