Солнечная ртуть

Вытерев лбы, маги перевели дух и приблизились, чтобы лучше рассмотреть, что у них получилось. А получилось и у них не совсем то, на что все рассчитывали.

На каменном плато лежала обнажённая черноволосая девушка. Поза эмбриона нарушалась вытянутой левой рукой, на которой, как могло показаться в свете луны, было пятно сажи. Ада находилась в сознании, но не шевелилась и даже не моргала. Только тяжело и неровно дышала. Жёлтые глаза смотрели в одну точку и казались неживыми. Маги подошли ближе, прихватив с собой заранее припасённую тогу. Как и их одежды, она казалась неуместной из-за добродушного оранжевого цвета. Слишком мрачно для него на утёсе. Да и в целом как-то нехорошо.

Аду осторожно подняли и помогли одеться. Во время этой процедуры стало понятно, что на её руках отнюдь не сажа. Преодолев удивление, старейшины с серьёзным видом тестировали состояние девушки: хватательные рефлексы, реакцию зрачков на свет и прочее. На вопросы Ада не отвечала, однако кивала или качала головой, когда хотела что-то сказать. Маги приписали это шоку, решив, что в скором времени пройдёт.

Они ошиблись.

Ни на следующий день, ни через неделю, ни когда-либо ещё Ада не заговорила. После того, как баронессу превратили в дракона, она стала сильной ровно настолько, чтобы фером перестал убивать её, а смертельные трансы прекратились. А с тех пор как девушке вернули человеческий облик, она потеряла возможность летать — единственное, что позволяло не сойти с ума в теле монстра, — а заодно и возможность говорить.

На самом деле, она никогда не была полноценным чудовищем. Только Огненная гора могла производить на свет настоящих драконов.

В ту ночь Ада снова стала человеком. Таким же, каким была до первой трансформации. Разве что похудевшей, немой и диковатой. Но, не считая этого, она была такой же, как прежде. Такой же, если не принимать во внимание маленькую мутацию.

Глава 100 Эпилог

На зеркальной поверхности чая солнце печатало блики. Они весело плескались и подмигивали. Трое людей сидели на террасе у кованого ограждения и смотрели на панораму, звякая ложечками о края чашек. Полноправно называться человеком не мог, на самом деле, никто из них.

Вид с террасы открывался потрясающий. Город внизу, зелёные склоны и горы вдали, закатное небо. Металлические трубы паровых машин и золотые лучи, в которых нежился гранитный замок.

— На редкость приятный вечер, — манерно сказала женщина с правильными чертами лица. Очень красивая, невзирая на сеточку морщин, обступившую веки.

— Можно подумать, другие вечера чем-то отличаются, — в тон ей ответил мужчина. На вид невероятно привлекательный, но уже с седой прядью надо лбом.

Вторая женщина моложе, но давно не юна. Весьма элегантна. Густые, тёмные и вьющиеся волосы доходили до плеч. Она не сказала ничего по той простой причине, что была немой.

А на руках у неё росла чешуя.

***

Ада не вернулась в Йэр, как ей и приказали. Она отправилась скитаться на своём дирижабле. Да, Аврора выполнила обещание, и её племянница не нуждалась материально. Королева полностью обеспечивала баронессу, которая перенесла несколько физических трансформаций. «Этот мутант» — называла её Аврора, и небрежно подписывала векселя. Пусть тратит, на что душе угодно. Лишь бы только не видеть полукровку в замке.

Потому что хоть маги и сумели вернуть Аде человеческий облик, но с некоторыми нюансами.

Сама она привыкла на удивление быстро, решив, что в любом случае это лучше, чем навеки остаться чудовищем. Болтливой дочь Агаты никогда не была, а чешуя на внешней стороне запястий смотрелась достаточно стильно.

***

— Во всяком случае, у баронессы нет возможности часто навещать столицу. Сегодня она здесь, и благодаря этому вечер можно назвать необычным. Да и закат уж больно красив.

Мать часто употребляла титул, говоря о дочери. А Ада использовала имя. Обе они избегали всяких родственных терминов в отношении друг друга.

"Да, я здесь не каждый вечер. Но, по крайней мере, каждый год".

Аврора позволила племяннице появляться в Йэре ровно раз в год и только на сутки. Это прогресс: было время, когда королева вообще не желала видеть её в сердце своих владений. Но всё-таки уступила многочисленным ходатайствам Эрида, Мадлен и, как ни странно, старшей сестры. Агата прекрасно обходились без дочери, но заняла твёрдую позицию: внучке Сиены не посмеют перекрыть навеки доступ в королевский замок. Это было бы унизительно для самой Агаты, да и несправедливо по отношению к девочке. Ей, всё-таки, и без того пришлось не сладко. Так, Старший дракон гнул свою линию, сестра капала на мозги, а баронесса-бастард немым укором напоминала о себе. Все требовали вернуть опальную девушку-мутанта, и королева махнула рукой. Опасности Ада не представляла. Её величество сможет потерпеть один паршивый день в году.

— Что она сказала? — обратилась к дракону Агата.