Читаем Солнечная сторона улицы полностью

Как только я входил в воду, Прилипала присасывалась ко мне и мы работали вдвоем. Она была как бы моим напарником. Особой помощи от Прилипалы ждать не приходилось, но она некоторым образом скрашивала мое одиночество, ведь я постоянно разговаривал с ней.

Впрочем, однажды… Так получилось, что моя сумка с инструментом осталась довольно далеко от места работы. Не долго думая, я привязал к хвосту Прилипалы веревку и сказал:

— Прилипала! Хватит ездить на мне верхом! Тащи инструмент!

И Прилипала тут же притащила моя сумку.

Со временем Прилипала стала моим самым исполнительным помощником, даже доставляла на бот записки, которые я писал под водой. Да, да, под водой! Это несложно. Попробуйте!

Кроме Рыб под водой я общался с Раком-Отшельником. Это хитрец тот еще! Живет в раковине, которую всюду волочит за собой, а на раковине, точно распрекрасный цветок, колышется ядовитая Актиния.

Спешу заметить, что под водой самые безжалостные хищники имеют яркую, привлекательную внешность. И наоборот, обитатели, страшные на вид, как правило, довольно безобидны. Например, самая огромная Акула — Китовая, поедает всего лишь мелких Рачков.

Так вот, доверчивые Мальки то и дело подплывают к «цветку» — Актинии, а Рак их — хвать! И лопает. Актинии тоже кое-что достается — Рак подкидывает ей рыбью труху. Когда Рак вырастает и уже не помещается в раковине, он находит себе другую, более просторную, и Актинию забирает с собой — пересаживает на новое местожительство.

У меня с Раком были весьма прохладные отношения. Пока я работал, он пристально следил за мной из раковины, но стоило мне присесть на камень передохнуть, осторожно подползал: то ли просто хвастался своей Актинией, то ли хотел, чтобы она «ужалила» меня и я убрался из его владений. Не знаю, что именно у Рака было на уме, но смотрел он как-то недружелюбно.

А вот с Рыбой-Брызгун у меня сложились самые теплые отношения. Сразу должен вам пояснить, почему Рыба называется «Брызгун». У нее необычные, своеобразные повадки: заметит над водой насекомое, наберет в рот воды и «плюнет» длинной точной струей. Собьет насекомое и проглотит, и сразу танцует в воде, выписывая круги — радуется удачи, гордится своей ловкостью. Такая веселяга!

Когда я выходил из воды, Рыба-Брызгун встречала меня первой, встречала ликующим фонтаном, а иногда, ради озорства, и брызгала в мою маску. Я отвечал шалунье тем же, но не плевал, конечно, а брызгал в нее рукой.

Некоторое время Брызгун крутилась около меня, потом неслась к боту и там устраивала фонтан — извещала матросов о моем благополучном возвращении.

Был случай — я находился под водой, а на море неожиданно опустился туман. Выйдя на поверхность, я еле различил бот, но Брызгун испугалась, что я его не вижу и начала носиться между мной и судном, поднимая каскад фонтанов — как бы указывая мне путь.

Кстати, обитатели морей частенько помогают друг другу. На Дальнем Востоке я был свидетелем, как к берегу плыл Морской Лев, и вдруг его стали окружать Касатки. Лютые хищницы уже почти приблизились; в страхе бедняга Лев истошно заревел; его услышали Дельфины, на огромной скорости подлетели и разогнали Касаток. Как известно, Дельфины — самые бескорыстные и преданные друзья.

Да, дорогие мои, в морских пучинах случается такое, что и во сне не приснится. Там есть над чем посмеяться и погрустить. Я, например, своими глазами видел, как одна нерасторопная Рыба попалась на крючок, но рыболов никак не мог ее вытащить — Рыбу удерживал Краб: одной клешней уцепился за хвост рыбы, другой за скалу. И так держал до тех пор, пока не подплыла Рыба-Пила и не перепилила леску.

Вот такая взаимовыручка у них, морских обитателей, не в пример некоторым людям. Согласитесь, у вас есть знакомые, которые могут и не заметить, что вы попали в беду. К счастью, таких мало, и о них говорить не хочется.

Морской черт, рыба-шар и другие

…Охо-хо, где я только не погружался в воду! Помню в тропиках, в теплом море проверял подводный кабель. Это была не работа, а так, легкая прогулка. Бывало, идешь по песчаному дну, над тобой колышатся Медузы, справа плывет Морской Черт-удильщик, слева — Рыба-Шар, вся в шипах, перед маской — стайка Мальков-карапузов. Сонные Медузы на меня — ноль внимания, Черт таращится, никак в толк не возьмет, кто я такой; Шар надувается, пугает меня, а Мальки прямо перед моим носом устраивают цирковое представление: гоняются друг за другом, винтообразно крутятся, а то и вовсе плывут вниз головой — вот уж кто умеет радоваться жизни!

Кстати, знаете почему Черт называется удильщиком? У него от верхней губы тянется «удочка» — отрост с прямо-таки настоящим червяком, да еще светящимся! Доверчивые Рыбешки подплывут к «приманке», да попадут к Черту в пасть.

А Шар надувается, когда видит что-нибудь необычное, он слишком самонадеян — думает, его все боятся, за что и платится. Местные ребята его вытаскивают из воды, а он так и остается раздутым. Потом высохнет, шипы опадут — отличный мяч получается. Ребята играют им в футбол.

Перейти на страницу:

Все книги серии Л. Сергеев. Повести и рассказы в восьми книгах

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй

«Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй» — это очень веселая книга, содержащая цвет зарубежной и отечественной юмористической прозы 19–21 века.Тут есть замечательные произведения, созданные такими «королями смеха» как Аркадий Аверченко, Саша Черный, Влас Дорошевич, Антон Чехов, Илья Ильф, Джером Клапка Джером, О. Генри и др.◦Не менее веселыми и задорными, нежели у классиков, являются включенные в книгу рассказы современных авторов — Михаила Блехмана и Семена Каминского. Также в сборник вошли смешные истории от «серьезных» писателей, к примеру Федора Достоевского и Леонида Андреева, чьи юмористические произведения остались практически неизвестны современному читателю.Тематика книги очень разнообразна: она включает массу комических случаев, приключившихся с деятелями культуры и журналистами, детишками и барышнями, бандитами, военными и бизнесменами, а также с простыми скромными обывателями. Читатель вволю посмеется над потешными инструкциями и советами, обучающими его искусству рекламы, пения и воспитанию подрастающего поколения.

Вацлав Вацлавович Воровский , Всеволод Михайлович Гаршин , Ефим Давидович Зозуля , Михаил Блехман , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Прочий юмор