Солнечная тайна Изабель

— Нет, — он немного замялся, а потом сказал: — Я был на «Мистико соларе» и ваш рабочий сказал мне, что вы отправились за покупками. Чтобы не ждать, я решил выехать навстречу и подвезти вас к вилле.

— Как благородно с вашей стороны! — радостно воскликнула Лучиана и потащила мальчишек к экипажу. — По такому солнцепеку очень тяжело идти! Да еще с полной корзиной!

— Прошу вас, — Антонио жестом пригласил меня присоединиться к остальным, и мне ничего не оставалось делать, как поблагодарить его и последовать за семьей.

Ишь как тебя растащило… Выехал навстречу, чтобы подвезти… Я усмехнулась уголками губ и подумала, что похоже меня ожидает очередное «интересное» предложение.

— Могу я узнать, что привело вас в «Мистико соларе»? — спросила я, когда экипаж тронулся и, развернувшись, поехал обратно.

— Желание помочь, — он театральным жестом поправил прическу и пригладил усы. — Я ведь понимаю, как вам тяжело.

— Ну что вы! — я видела его насквозь и не собиралась жеманничать с ним. — Все в порядке, уверяю вас.

— Вы молодая, одинокая девушка, а мир полон опасностей… — Антонио сделал скорбное лицо, словно все эти опасности уже мчались за экипажем.

— Вы считаете, что мне что-то угрожает? — я старалась выглядеть серьезной, но у меня это плохо получалось.

— Я бы не сказал, что вам что-то угрожает… — он изобразил беспокойство. — Но ваш дом некому защитить. Нет крепкой мужской руки…

— Мы можем защитить свой дом! — Матео сдвинул брови и его ручки сжались в кулачки. — Изабель нечего бояться!

Что-то мне подсказывало, что Антонио Галли идет дорожкой, которую протоптала сеньора Франческа. Он собирается сделать мне предложение.

— О, конечно! — мужчина наигранно улыбнулся мальчишкам. — Вы настоящие мужчины, но вам нужна помощь.

— Марко! Матео! Ведите себя прилично! — одернула ребят Лучиана. — И не суйте носы в разговоры старших!

Но Матео видимо сбил его с мысли и Антонио замолчал, нервно теребя манжеты рубахи. И слава Богу — мне его намеки на замужество, казались отвратительными. Как и он сам.

Когда экипаж остановился во дворе виллы, он выскочил первый и подал мне руку, сгибаясь вопросительным знаком и отставив назад ногу. Это было настолько потешно, что мальчишки прыснули, но под строгим взглядом Лучианы быстро пошли к дому, оглядываясь и хихикая.

— Благодарю вас, — я приняла его помощь и, оказавшись на земле, произнесла, глядя на него невинными глазами. — Я так устала, чувствую, как начинает болеть голова. Ваша помощь, сеньор Антонио, была неоценимой.

Он, наверное, хотел напроситься в гости, но после моих слов это выглядело бы не очень вежливо и, откланявшись, Галлиани отбыл.

Лучиана стояла на ступеньках дома и наблюдала за всем происходящим своим цепким, внимательным взглядом.

— Вы не пригласили сеньора Антонио на обед! Это некрасиво с вашей стороны, донна Изабель! — она принялась отчитывать меня, как только я поднялась к ней. — Что он о нас подумает?

— Я сказала, что устала и у меня болит голова, — мне не было никакого дела о том, что он подумает. — И вообще, есть дела поважнее, например, я хочу посмотреть в расчетные книги и посчитать, сколько мы должны рабочим.

— Вы??? — она поставила корзину на пол и ее брови поползли вверх. — Вы хотите посмотреть расчетные книги???

Я, молча, смотрела на нее и быстро соображала — если она так удивляется, то кто тогда вел записи и выдавал зарплату рабочим? Но Лучиана ответила на мой мысленный вопрос:

— Этим всегда занимался сеньор Карерро… Было хорошо, когда он приезжал к нам раз в неделю и разбирался со счетами… Такой добрый человек! Он помогал нам совершенно безвозмездно из христианских побуждений! Разве встретишь сейчас честных людей?

Я понятия не имела кто такой этот Карерро, но моя выработанная годами интуиция подсказывала, что в расчетных книгах найдется немало интересного.

— И почему же он больше не приезжает? — я, конечно же, примерно догадывалась о причине, но мне было интересно услышать это от Лучианы.

— У него много дел в нотариальной конторе, да и рабочие уходят от нас… Что здесь еще считать? Донна Изабель, он же предупреждал вас, — женщина подняла корзину и, вздохнув, произнесла умоляющим голосом: — Не лезли бы вы туда… Все равно ведь ничего в этом не понимаете.

Пройдясь по всем комнатам первого этажа, я разыскала кабинет бывшего хозяина и уселась за стол в мягкое кресло, обитое прекрасно выделанной кожей. Комната была просторная, с большими окнами и высоким потолком, но тяжелые бархатные портьеры почти не пропускали свет, и мне пришлось встать, чтобы раздвинуть их. Стены кабинета были окрашены светлой краской, а на деревянном полу лежал слегка вытертый посредине ковер.

В углу стояли напольные часы с серебристым циферблатом, и за лопнувшей стеклянной дверцей качался помутневший маятник. Тихое, размеренное тиканье, навевало сон, и я даже громко зевнула и потянулась, прежде чем открыть первый ящик стола.