Солнечная ведьма (ЛП)

Рикка подняла взгляд и обернулась к мужу. Она все еще не поняла, что происходит. Лиана снова услышала очень слабый крик ребенка. Другие или не слышали, или же привыкли к этому звуку. Во рту у нее пересохло, сердце забилось в бешеном темпе. Ребенок, несомненно, родился там. Даже Себастьен не бросил бы дитя в тринадцатый уровень.

Или бросил?

Пока Рикка невинно и оцепенело всматривалась в глаза Себастьена, тот слегка подтолкнул ее, и она покачнулась на краю ямы. Девочка больше не смеялась и не хихикала. Она наконец-то встревожилась и ухватилась за одежду Себастьена, но он оттолкнул ее руку, и спустя момент борьбы она упала.

Лиана закрыла глаза, услышав, как Рикка ударилась о землю и закричала.

– Я упала, – воскликнула она, почти срываясь на крик. – Милорд, кажется, я вывихнула лодыжку. – Послышалось затрудненное дыхание, вскрик, а затем испуганное: – Убирайся от меня, ты…

Себастьен кивнул охранникам, и они опустили люк, отрезав жизнь, надежду и вопль Рикки.

Лиана не смотрела, как обезображенный шрамом часовой возвращает замок на место, но услышала щелчок металла и звук поворачиваемого ключа.

– Ну вот, – Себастьен взял Лиану за руку и увел от единственного входа на тринадцатый уровень туда, где их ждали Тэнэли и Фергус, – все сделано.

– Лучше бы ты позволил мне убить ее, – сказала Лиана, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Смерть была бы более милосердной. Более быстрой. Рикка там долго не продержится.

В ушах все еще звучал крик младенца. Большинство обитателей тринадцатого уровня были мужчинами, но туда сослали также отвергнутых императриц и несколько других женщин. Одна из бедняжек родила там, в грязи, окруженная полуголодными наркоманами. Она и сама была полуголодной наркоманкой. Тогда как ребенок выжил?

Лиана расправила спину. Наверное, она слышала вовсе не ребенка. Это мог быть тонкий голос заключенного или даже ее собственное воображение.

Возвращаясь к лифту на десятом уровне и поднимаясь с его помощью на первый, никто не произнес ни слова. Пока лифт медленно и ровно работал, стражи оставались серьезны, тогда как по лицу Себастьена разлилось почти мечтательное выражение.

Они не вернулись в бальный зал, а прошли в частные покои Себастьена. Император приказал, чтобы через полтора часа им принесли большой ужин, и закрыл перед стражами двери.

Лиана держала подбородок высоко вздернутым. Убийство Рикки взбудоражило Себастьена, она видела это по блеску его глаз и кривой улыбке.

Она надеялась, что он убил Рикку. Надеялась, что девочка уже погибла, умерла, пока препарат еще не перестал действовать, и бывшая императрица не поняла, что случилось.

Лиана глубоко вздохнула и отбросила сочувствие и ужас. Она не могла позволить ничему, даже этому, вмешаться в ее планы. Она убивала, предала своего единственного друга… и теперь не могла позволить сочувствию ее остановить.

Поэтому она улыбнулась:

– Ты упоминал о великом плане.

Себастьен запустил пальцы в ее волосы и крепко сжал.

– Да, дорогая, – он улыбнулся. – Даже в опьяненном состоянии Рикка пришла в ярость, услышав мои слова привязанности к тебе.

Сердце Лианы упало. Он назвал ее так ласково только из-за Рикки. Ей следовало это знать.

Последние слова императрицы эхом отзывались в ее голове. Она хорошо понимала, как молодая, впечатлительная девочка могла с первого взгляда влюбиться в Себастьена. Когда-то давно Лиане самой казалось, будто она чуточку влюблена в него. Наряду со страхом и ненавистью.

Но больше нет. Она слишком хорошо его знала. Он не был обычным человеком и никогда не будет. В его холодном, стройном теле не скрывалось ничего от того мужчины, которого она порой рисовала в своем воображении.

Любовь и ненависть шли от страсти. И Лиана признавала, что испытывала к Себастьену страсть.

– Я хочу услышать о твоем плане. – Может, он собирается жениться на ней, как однажды предложил. Если так, то, наверное, она согласится. Разве это не лучший способ заслужить его доверие?

– У дочери Мэддокса есть ребенок, значит, она не бесплодна, – сказал Себастьен. Он с неожиданной нежностью погладил волосы Лианы. – Я женюсь на ней до его возвращения. Кто лучше подходит императору, чем дочь его самого надежного министра?

Лиана не позволила своей улыбке увянуть:

– Действительно, кто.

– Она даст мне наследника, и когда это случиться, я от нее избавлюсь.

– Так же, как избавился от Рикки?

– Возможно.

– Таков твой грандиозный план?

– Когда Мэддокс вернется, я радушно приветствую его, – сказал Себастьен. – Он не узнает, что мне известно о его вероломстве. По крайней мере, не сразу. В следующие месяцы он научится любить дочь и внучку, я за этим прослежу. Мы станем счастливой семьей.

– На некоторое время, – прошептала Лиана.

– На некоторое время. Я хочу, чтобы Сулейн полюбил дочь, прежде, чем увидит, как она умирает. Хочу, чтобы он почувствовал такую же боль, которую ощутил я, узнав о его лжи.

Лиана не позволила своему неожиданному разочарованию проступить на лице или в голосе:

– А если дочь Мэддокса уродина с лошадиным лицом?