Солнечный удар (СИ)

Летом в Крыму темнело еще раньше обычного, в восемь солнце скрывалось за горизонтом, а к девяти наступала непроглядная тьма, от которой спасали разве что уличные фонари и свет из окон домов. Поэтому когда Слава выполз на улицу после наступления десяти, создалось впечатление, будто уже стояла глубокая ночь. Он вышел со двора и поплелся в сторону причала, вдоль которого располагалось несколько белокаменных, так любимых Славиком, арок. Из всех мест, где они собирались с друзьями, это было самым любимым. Примостившись на перилах, он прислонился спиной к колонне и прикрыл глаза, стараясь прийти в себя. К чему ему снились такие сны, Слава даже не догадывался. То, что нарисовало его подсознание — отвратительно, но нельзя сказать, что в жизни столь сумасшедшее проявление жесткости было исключено. Сам Славик в такого рода разборках никогда не участвовал, применяя силу обычно в тех случаях, когда кто-то перегибал палку и только в том случае, если ему могли ответить или хотя бы попытаться постоять за себя. Во всех остальных ситуациях Слава старался решать проблемы с помощью «правильного базара», и чаще всего именно благодаря ему все и разруливалось. Но это были его личные правила, за других же он ручаться не мог.

Слава просидел больше часа, наблюдая за ночными огнями, рассыпанными по причалу. Быть может, он бы так и дальше заплывал за буйки своего сознания, если бы ветер не донес до него неразборчивое, но такое узнаваемое бормотание и шипение. Сами арки не подсвечивались, потому идущим вдалеке вдоль стены прохожим становилось видно сидящих на ней только на подходе. И еле плетущийся Влад Славу, конечно же, не заметил. А тот не стал палиться, хотя так норовящий вырваться из груди смех, грозился выдать парня с потрохами.

Причина столь радостной реакции Славика заключалась в безумно странном и совершенно нетипичном наряде, ставившем под сомнение тот факт, что сам брюнет мог добровольно в него влезть. Но менее весело парню от этого не становилось — не каждый же день такое увидишь. Из-за худых плеч выглядывали большие круглые перламутровые крылья, мерцающие в желтом свете уличного фонаря, на груди красовался яркий девчачий топик, едва прикрывающий ребра, а узкие бедра обтягивала розовая короткая юбка.

— Вот так номер, — буркнул себе под нос Славик, прекрасно зная, что Влад его не услышит — он шел слишком далеко. — Или я все еще сплю, и эта фея — плод моей больной фантазии?

Вот только чем ближе Больная Фантазия приближалась к арке, тем меньше радости становилось на лице наблюдателя. Каждый шаг Влада открывал взору Славы новые детали.

Босые ноги.

Содранные кровоточащие колени.

Расчерченные полосами бока создавали искаженное впечатление прорезавших себе изнутри путь рыбьих жабр.

Слава соскочил с арки и подбежал к Владу, бросая беглый взгляд на его избитые руки.

— И кто тебя так? — хмуря брови спросил тот, останавливаясь в метре от парня, наряженного с легкой чужой руки в фею.

— Сам, а разве не заметно? Целый день убил на поиски столь экстравагантного наряда, — Влад не поднял головы, пряча лицо за густой черной челкой, но Слава и так знал, что на фоне всего остального нетронутым оно навряд ли осталось.

— Да, вопрос и вправду глупо прозвучал, — стушевался тот. Брюнет, тем временем, попытался обогнуть Славу, но он не дал ему этого сделать, хватая за руку чуть выше локтя и несильно сжимая, чтобы ненароком не причинить дискомфорт. — Погоди. Идти ведь больно, — ступни Влада выглядели так, словно тот с час пробегал по битому стеклу.

— Сорри, но летать я еще не научился, — не прекращал язвить парень.

— Ну так начни прямо сейчас, — Слава стянул с себя олимпийку, набросил Владу на голову, скрывая его лицо от редких прохожих, пялившихся без стеснения на его откровенный наряд, и, подхватив на руки, понес до дома.

Правда, Слава не учел еще одного факта, что подсвеченная искусственным светом их странная парочка смотрелась еще более необычно, и фея в его руках начала привлекать еще больше внимания, чем раньше.

— Ты сдурел? — зашипел Влад ему на ухо, однако брыкаться и вырывать не стал.

— А что в этом такого? Своим черепашьим шагом ты домой к утру дойдешь и то, если тебя по пути не утащат в какой-нибудь притон. Так что заканчивай трепаться и держись крепче, — Слава почувствовал, как худые, но не слабые, руки обвили шею. — Так-то лучше!

Какие-то несчастные полкилометра ребята, казалось, проходили вечность. Славик старался ступать по той части пути, что была скрыта от света, и чаще всего это оказывались обочина или дворовые лабиринты.

— Устал? — когда они миновали спортивную площадку, тихо спросил Влад.

Слава отрицательно покачал головой, ненароком потерся о собственную куртку, под которой скрывалось лицо парня, понял, что тот его не видит и ответил:

— Ты, конечно, не пушинка, но тот еще дохляк. Тебе бы кушать больше.

— Я ем, много, но оно все куда-то девается.

— Что я могу сказать, жри еще больше.

— Спасибо за совет, — фыркнул Влад.