Солнечный удар (СИ)

Вопрос для Влада прозвучал весьма неожиданно, но, тем не менее, не был произнесен впервые. Ему не хватило бы пальцев на руках и ногах, чтобы сосчитать, сколько раз он его слышал. Слышал, но никогда не отвечал. Потому что ответов от него и не ждали. В тоне каждого человека, задававшего его, сквозила констатация факта, а развеивать чьи-то суждения он не считал нужным. Однажды он даже, проходя мимо, услышал этот вопрос от самого Славы, вот только спрашивал о Владе он не у него самого, а у одного из своих друзей…

— Почему ты так решил? — дым вместе со словами вырвался из легких.

— Так все считают, — ничуть не стыдясь, ответил Слава, придерживая бескозырку — с моря начал дуть ветер.

— Пускай, если им так хочется. Но я хочу сдохнуть не меньше, чем любой другой подросток на этой земле. Например, по утрам когда нужно встать с постели и плестись в школу. Или когда температура 37,4 и кости ломит так, что ничего не помогает, — Влад улыбнулся настолько широкой сумасшедшей улыбкой, что Славе как-то расхотелось ему верить. Все-таки несмотря на всю аморфность, эмоциональная выразительность Ходячего Трупа не имела границ. Как говорится — редко, но метко.

— И хочешь сказать, что вены себе никогда не вскрывал?

Влад немного поразмышлял, покурил в задумчивости, зажал сигарету в зубах и по очереди закатал рукава балахона по самый локоть.

— Наслаждайся моими девственно чистыми запястьями, сколько влезет, — брюнет несильно сжал кулаки и вытянул руки перед собой.

На светлой, нетронутой загаром коже не наблюдалось никаких отметин, которые быть там не должны — проглядывающиеся ниточки вен и пара родинок не в счет.

— И из петли предки тебя пару месяцев назад не вытаскивали? — со скепсисом во взгляде продолжал наседать Слава.

— А ты считаешь, что я такой даун, что полез бы в нее в их обеденный перерыв? Я прилежный сын, и аппетит родителям портить не намерен.

— Тогда что насчет таблеток? Я сам слышал, как врач, возвращавшийся с вызова в свою карету, сказал водиле, что какому-то «хиленькому парнишке, измазанному, как девочка, тенями, сделали промывание желудка и уложили спать» — кто же это мог быть?

— Я, — уверенно заявил Влад, делая последнюю тяжку и выбрасывая окурок в траву. — Отравился шелковицей. Бывает и такое, — развел он руками в стороны, а потом забрался на широкие перила с ногами. В попытке скрыться от пусть и вечернего, но все еще палящего солнца, Влад натянул на голову капюшон толстовки и вновь раскатал рукава. — Ну что, не оправдал твоих ожиданий? Суицидник из меня, выходит, фейковый, но если вдруг захочется рассказать своим браткам какую-нибудь интересную байку про меня, в результате которой я чуть не самоубился, можешь упомянуть один случай из нашего общего детства. Помнишь о прыжках с пирса?

Слава помнил. Как такое забудешь? Им было по девять, когда они приклеились хвостом к ребятам постарше и поплелись с ними на пляж. Те прыгали в воду с многоярусного пирса: первый этаж находился на уровне полутора метров над водой и особой опасности ни для кого не представлял, второй же — примерно пяти-шести метров. Славе захотелось выпендриться, не быть таким сопляком в глазах старших приятелей. Он знал, что ребята разминаются на мелком пирсе, а потом забираются на второй этаж, и решил опередить их и сразу сигануть с него, чтобы было «по красоте» и с уважением в чужих глазах. Эта идея не осталась не озвученной, и по дороге он поделился ею с Владом. В итоге на бетонных балках высотой шесть метров над водой они оказались вдвоем. Слава чувствовал, что его друг не отстает. А так как он считал себя творцом данной идеи, а значит и первенство ее исполнения должно быть доверено ему. Ускорил шаг, балансируя с широко разведенными руками, достиг конца балки и сиганул в воду. Влад, побоявшись, что не успеет, добегать не стал и спрыгнул с середины. Славка всплыл, радостно взвизгнул, поднял глаза на ребят, но вместо восторга увидел страх и панику. Да и Влад наверху не обнаружился… Мальчик неудачно упал плашмя на воду, осушил половину тела и якорем уплыл на дно, которое оказалось ближе, чем он думал.

— Да, Денис еще неделю хвастался всем во дворе, что оперативно вытащил тебя из воды, а Лева — что сделал искусственное дыхание.

— Сомневаюсь, что в последнем была необходимость. Я тогда уже пришел в себя, просто глаза не мог открыть из-за боли.

— Но все равно ты оленя кусок, совершать такие необдуманные вещи…

— Мне было девять, — напомнил Влад.

— Не уверен, что это что-то меняло.

Слава наблюдал за бегущими вдали по морю волнами, как раскачивались пришвартованные корабли, а в небе, расправив крылья, планировали чайки. Ветер так и не стих, поэтому бескозырку пришлось снять. Пшеничные, как солома, непослушные волосы встали дыбом.

— Кажется, мы не говорили по-человечески уже целую вечность, — тихо озвучил Влад свои мысли, вернул наушник на место и поднялся на ноги. Но Слава не стал ничего отвечать.

***