Солнечный удар в сердце

– И да, и нет. Мне показалось, что я нашел причину своих ощущений. Но все это настолько странно, что я сам себе не верю.

– Мы слушаем вас.

Еремей замялся. Было видно, что слова даются ему нелегко.

– Понимаете, я не могу пока сказать. Я не уверен. А вдруг все это плод моего больного воображения?

– Так зачем же вы пришли?

– И сам не знаю. Сначала я хотел все рассказать, а теперь понимаю, что все это очень глупо. Скорее всего, я нафантазировал себе невесть что и теперь сам себе не верю.

– Может, все-таки расскажете?

– Нет, давайте подождем до утра. Я все еще раз обмозгую, подумаю, а потом дам ответ.

– Поступайте как знаете, – сказал Эрик. – Но на вашем месте я бы ждать не стал.

– Тогда до завтра, – торопливо закончил беседу Еремей и скрылся за дверью.

– Я же говорил, убийца – он! – воскликнул Голубев. – Он опять пришел морочить нам голову. Если бы у него было что рассказать, он бы так и сделал. А не мямлил бы ерунду. Да, я абсолютно уверен, что он убил Георгия.

– Осталось дело за малым, – добавил Эрик, – найти доказательства.

– Найдем, – уверенно произнес тот.

Сыщик покачал головой и задумался.

– Эх, если бы я только знал, почему именно этот человек… – начал он.

– Какой? – спросил Голубев, но Эрик не ответил. Он был поглощен своими мыслями.

– Давай хоть с тобой порассуждаем, – следователь повернулся к Марише. – Кто мог убить Гошу?

– Я тоже склоняюсь к Еремею. Хотя и не чувствую за ним вины. Но если не он, то кто?

– Вот именно, кто?

– Вера могла бы это сделать. Но она женщина. А женщины, как мне кажется, редко прибегают к такому жестокому виду убийства. С другой стороны, Вера очень любила свою мать. А люди, которые так умеют любить, не смогут лишить жизни другого человека.

– Тогда, по твоей теории, никто из женщин не мог зарезать Гошу. Потому что и Ольга, и Инна любили своих родителей. Значит, остается Еремей? Он никого не любил, а значит, мог это сделать.

– Как никого не любил? У каждого человека есть мать. Ее-то он любил наверняка.

– Тогда мы возвращаемся к тому, с чего начали: кто мог убить Георгия?

Глаза Эрика внезапно открылись, он подался вперед и проговорил:

– Повторите, пожалуйста, о чем вы сейчас говорили?

– Когда? – удивилась Мариша.

– Только что.

– Да ни о чем особенном. Рассуждали, кто мог убить Георгия.

– Я прошу повторить все еще раз.

Мариша вздохнула и принялась пересказывать. Голубев осторожно взглянул на нее и снова покрутил пальцем у виска, показывая на сыщика.

– Вот и все! – закончила она.

Эрик удовлетворенно вздохнул и сладко потянулся.

– Спасибо. Теперь мне все понятно.

– Что тебе понятно? – в один голос спросили они.

– Все! Я знаю, кто убийца. А вы узнаете об этом утром, – добавил он, заметив, как оба раскрыли рты, готовясь подвергнуть Эрика допросу.

– Но почему? – взвыл Голубев.

– Во-первых, у меня по-прежнему нет доказательств. И я надеюсь, что они появятся благодаря Еремею. А во-вторых, мне нужно все обдумать и разложить по полочкам. В моей голове должен быть полный порядок.

– Значит, ты знаешь, кому принадлежат линзы? – ехидно заметил следователь.

– Знаю, – кивнул Эрик.

– Я уже жду не дождусь, когда наступит утро! – воскликнул Голубев.

– И я, – добавила Мариша.

– Тогда марш по кроватям! – скомандовал сыщик и встал из-за стола.

Мариша поднялась следом за ним.

– Иди-ка сюда, – вдруг поманил ее сыщик.

Она подошла поближе.

– О чем тебя спрашивал Голубев, когда вы вышли к коридор? – тихо осведомился он.

– Когда я пошла искать завещание? – уточнила девушка.

– Именно.

– Да ни о чем. Он не слышал, что ты мне сказал, и беспокоился, что речь шла о нем.

– Прекрасно! – Эрик расплылся в улыбке.

Он первым вышел в коридор и, ни с кем не прощаясь, направился в свою комнату. Там он сел в кресло, расслабился, закрыл глаза и отстранился от этого мира. Уже через пару минут его не было в этой комнате. Он находился за гранью мирского существования. И сейчас он взирал на все с высоты птичьего полета, все ближе и ближе подбираясь к разгадке этого дела. Вот уже показались все мудреные тропинки, которые исходил он и его товарищи, пытаясь выйти на правильную дорогу. А вот и он – их неуловимый убийца, со всеми своими мотивами и доводами. Как все просто, когда видишь это с такой высоты. Как все приземленно и просто! Все, как на ладони!

Глава 18

Эрик открыл глаза, когда первые лучи солнца стали пробиваться в его комнату. Он потянулся, зевнул и с трудом встал с кресла. После нескольких часов неподвижного сидения у него всегда возникала ломота во всем теле. Он кое-как доковылял до кровати и с наслаждением развалился на ней. Как хорошо!

– Утро наступило, – пробормотал он и тут же заснул.

Однако утро наступило не для всех…

Когда Эрик спустился вниз, Мариша и Голубев уже завтракали.

– Дрыхнешь? – спросил он. – А мы уже час как на ногах. Я, например, сгораю от нетерпения. Как там Еремей? Созрел для рассказа? Мы с Маришей разошлись во мнениях. Она считает, что он все вспомнит и расскажет массу интересного. А я говорю, что ничего не будет. Еремей скажет, что это неважно, или вообще откажется разговаривать.