Солнечный удар в сердце

– Ну, конечно! А разве это непонятно? Сначала Еремей весь день твердит о том, что у него появились какие-то странные ощущения – словно все это когда-то с ним уже было. Потом, вместо того чтобы рассказать мне об этом, объявляет, что поведает обо всем утром. И таким образом, у убийцы появляется возможность заставить его замолчать навсегда.

– Но что особенного могло быть в обычных семейных посиделках? – воскликнула Мариша. – Заурядные банальные разговоры.

– Возможно. Но какая-то самая простая тема могла всколыхнуть в памяти Еремея воспоминание. А дальше пошла цепная реакция. Сначала вспомнилось одно, потом другое…

– Он умрет! – вдруг послышался Верин голос.

– Что? – Мариша подошла к ней поближе.

– Он умрет! – громко повторила женщина.

– Кто? Еремей? – Девушка села рядом и обняла Веру за плечи. – Не волнуйтесь вы так! Врачи сделают все возможное, чтобы его спасти.

– Он умрет! – снова повторила та и закрыла лицо руками.

Сначала она просто сидела, а потом принялась раскачиваться из стороны в сторону.

– Голубев, сбегай за коньяком. Быстро! – скомандовал Эрик.

– Сейчас, – следователь с готовностью поднялся на ноги.

– Не надо никуда бежать, – остановила его Мариша. – Я видела бутылку в шкафу. Там же есть и фужеры.

Следователь открыл дверцу, достал бутылку и плеснул в фужер довольно ощутимую порцию. Эрик сунул бокал женщине в руку. Она недоуменно посмотрела на напиток, а затем одним глотком осушила бокал. Пару минут она сидела молча, а потом показала жестом, чтобы ей налили еще. Голубев повторил. Вера снова влила в себя коньяк, и взгляд ее стал более осмысленным.

– Он умрет, – уже спокойно произнесла она.

– С чего вы взяли? – попробовала успокоить ее Мариша.

– Потому что все, кого я любила, умирали. Сначала папа. Затем бабушка. Потом молодой человек, с которым я переписывалась. Мы целый год обменивались письмами, а потом он перестал писать. Сначала я думала, что ему надоело со мной общаться, и только через год узнала, что он попал под машину. Тогда я дала себе слово, что больше никого не буду любить. Исключением стала лишь мама. Но не любить ее я просто не могла! И замуж я вышла не по любви, чтобы мужчина, с которым я буду находиться рядом, прожил долгую счастливую жизнь. И что в итоге получилось? Мама умерла. Гоша тоже. А теперь и Еремей умрет! Нет, моя любовь приносит одни страдания! – и она залилась слезами.

– Не волнуйтесь, – попыталась успокоить ее Мариша. – Все не так, как вы думаете. Ваша мама прожила довольно долгую жизнь. Да и Гоша прожил бы еще немало, если бы не чья-то злая рука. Вы здесь совершенно ни при чем!

– Мне бы тоже хотелось так думать. Но я не могу по-другому. – Она вдруг заговорила быстро-быстро: – Я слишком долго жила без любви. Но мне хотелось любить, понимаете? Мне это было жизненно необходимо! – женщина подняла на них заплаканные глаза.

– Понимаем, – мягко ответил Эрик. – И тогда вы полюбили Еремея. Так?

– Да, а откуда вы знаете?

– Моя работа – знать все.

– Тогда скажите, кто убил Гошу! – Вера вцепилась в сыщика. – Скажите! Я пойду и выцарапаю ему глаза! Ведь этот человек убил и Еремея тоже! Всех моих мужчин… И что я ему такого сделала? – и она снова уткнулась в ладони.

– Дело не в вас, а в деньгах вашего мужа, – сказал Эрик, медленно шагая по кабинету. – Кому-то очень не хотелось, чтобы деньги уплыли из вашей семьи.

– На кого вы намекаете? – спросила Вера, выпрямляясь, и в ее голосе прозвучал вызов.

– На того, кто был заинтересован, чтобы деньги остались в семье.

– Но таких людей только трое – я, Инна и Ольга. Или вы считаете, что кто-то из нас способен на убийство? – в ее глазах сверкнула молния.

Эрик промолчал.

– Я вас спрашиваю! – она повысила голос.

– Вы узнаете об этом чуть позже. Я очень надеялся, что Еремей Еремеевич поможет нам в опознании убийцы, но пока на его помощь я рассчитывать не могу.

Вера несколько секунд смотрела на сыщика, а потом снова уткнулась в ладони. Видимо, слова о любимом мужчине вновь выбили ее из колеи.

Эрик безмолвствовал. Мариша вместе с Голубевым тоже хранили молчание.

– Из всего, что сегодня произошло, я могу сделать только один вывод, – наконец сказал следователь, – мы никогда не узнаем, кто убил Георгия.

– Почему? – спросила Мариша.

– Потому что единственный факт, которым мы могли бы обладать, унесет с собой в могилу Еремей.

Вера дернулась при этих словах, а Эрик недовольно покачал головой.

В дверь кабинета постучали.

– Войдите, – крикнул Эрик, и в комнату вошел врач.

– У меня всего несколько минут, – с порога заявил он. – Во-первых, я должен вызвать полицию для дальнейших разбирательств.

– Полиция уже здесь, – прервал его Голубев и достал удостоверение.

Доктор кивнул.

– Тогда я могу сообщить вам, что мужчину пытались лишить жизни с помощью значительного количества снотворных средств.

– Вы не допускаете, что он сам мог принять их? – снова перебил доктора следователь.

– Это ваша задача допускать или не допускать, – недовольно ответил доктор. – А моя – сообщить о происшествии куда следует.

– Когда я могу забрать тело? – глухо поинтересовалась Вера, прислушивавшаяся к разговору.