Солнечный ветер (СИ)

Шут покрутил пуговицу на отвороте дублета. Подумал — спросить или не стоит. Осмелился.

— Кайза, а после тебе никогда не приходилось невесту искать? Или шаману нельзя?

— Можно, — степной колдун закончил с лошадиными копытами и позволил Суру встать на все четыре ноги. — Только я больше не встретил никого, — скомкав тряпицу, он и сам поднялся с чурбака, давая понять, что рассказ окончен.

Ближе к вечеру поднялся сильный ветер, он застал Шута в дороге.

Серый жеребец легко нес своего седока к окраине Золотой, где обычно разбивали лагерь бродячие артисты. Именно там мальчишка по имени Тика ждал странного господина с городской площади, который обещал научить делать 'парус'.

Было еще совсем светло, и Шут издалека приметил вереницу фургонов — их оказалось больше пяти. Наверняка сразу несколько групп артистов разбили лагерь. Кто-то развел костер, пахло жареной рыбой и лепешками.

Он неспеша подъехал к крайнему фургону, у которого сидела женщина с годовалым ребенком на руках. Напевая своему малышу песенку, она успевала штопать порванный чулок и приглядывать за похлебкой в котелке.

На вопрос Шута, где найти паренька по имени Тика она удивленно приподняла брови и насмешливо фыркнула:

— Вовсе это не парень! — заявила женщина, откладывая штопку. — Это дочка старого Ромеля. Такая выдумщица! Ох, и досталось же Ромелю сокровище… — она качнула на колене своего мальчика и указала рукой в сторону большого синего фургона: — Вон их кибитка. А вон и она сама!

И в самом деле — Шут почти сразу увидел лохматого 'сорванца', который так талантливо выдавал себя за мальчишку.

— Эй, Тика!

'Сорванец' обернулся и расплылся в улыбке.

— Вы пришли! А я все нашел! Для 'паруса'!

Шут рассмеялся.

— Можешь меня не дурачить больше, — он кивнул на женщину с ребенком, — мне уже поведали о твоем секрете, — и подмигнул Тике, — маленькая плутишка.

Девочка обиженно погрозила кулаком в сторону мамаши с ребенком.

— Это Илиза, — сердито сообщала она Шуту. — Всегда все портит! Демоны бы ее побрали! — а потом взволнованно спросила: — Так ты научишь меня делать 'парус'?! Я правда все нашла!

Следующая пара часов ушла на то, чтобы выполнить данное обещание. Обтягивая тканью каркас из реек, Шут с интересом слушал истории о путешествиях Тики с ее труппой. Все это было так ему знакомо — детство, проведенное в дороге, бесконечные костры, первые маленькие победы… и падения, и слезы, и снова победы… Только Тике повезло немного больше — она хоть и любила выдавать себя за мальчишку, а все-таки была девочкой. И отец относился к ней гораздо бережней, чем Виртуоз к Шуту. Если не сказать больше — девчушка явно была любимицей у этого самого Ромеля.

Когда 'парус' оказался закончен, а на пустырь опустилась синяя ночная темнота, со стороны города с шумом и веселыми песнями возвратились артисты из труппы Тики. Они ехали на одном из фургонов, который, вероятно, служил сценой во время выступлений.

— Хорошо отработали, — авторитетно заявила девчонка, взглянув на своих товарищей, чьи лица освещал большой застекленный фонарь. — Вон, отец какой довольный, да и остальные тоже.

Шут и сам это видел.

И помнил…

Он очень хорошо помнил безграничное ощущение счастья, когда трудный день закончен, кошель Виртуоза полон звонких монет, и можно уже ни о чем не думать… Просто ехать себе, примостившись под боком у Ларса, петь песни, грызть честно заработанный пряник.

— Хочешь, я познакомлю тебя с отцом? — вдруг спросила Тика. Она уже перестала считать Шута взрослым и серьезным и вела себя так, словно он ей старый друг. — Вот зуб даю, он тебе понравится! Он песен, знаешь, сколько помнит? Тебе и не снилось! Пойдем, попрошу, чтобы спел!

— А как же 'парус'? — спросил Шут.

— Да ну! Все равно темно уже, — здраво решила Тика. — Лучше завтра с утра. Я смогу и сама, ты не думай! И ветер, вон, какой хороший… до завтра не уймется.

Шут засмеялся и растрепал без того лохматые волосы девчушки.

Вдруг подумал — а если и у меня родится дочка?

Вот такая же смешная, ясноглазая, лукавая…

Или это все-таки будет сын?

— Идем! — Тика настойчиво тянула его за рукав, ничуть не смущаясь того, что грязные пальчики марают кружевной рукав. Впрочем, Шута это тоже мало заботило.

Когда они приблизились к большому костру, там уже вовсю шло веселье. Пелись обещанные песни, ходил по кругу кувшин с легким ягодным вином, которого немедленно предложили отведать и странному гостю. На Шута поглядывали с легким удивлением — конечно, часто ли дворяне околачиваются за городом возле бродячих артистов!

— Это Пат! — тут же представила Шута Тика и подскочила к немолодому уже мужчине с бородой. — Папа! Спой! Спой для Патрика! Он научил меня делать 'парус'! Он такой хороший!

Артисты негромко засмеялись. Шут тоже улыбнулся. Он смело встретил изучающий взгляд Ромеля, не отвел глаз.

— Присаживайтесь, господин, — радушно сказал хозяин труппы, усаживая дочку на колено. — Как вас занесло к нам?

Ничего выдумывать Шут не стал.

— Я сам вырос в таком фургоне, — сказал он. — Детство вспомнить захотел…

Тика изумленно соскочила с колен отца.