Солнце, что следует за Луной. Ожидание

Копыта лошадей застучали по камням, Елена судорожно вглядывалась в окно.

«Я должна запомнить дорогу назад, чтобы можно было выбраться отсюда,» – думала она. Но вокруг была непроглядная тьма. А лошади все ехали и ехали. Наконец послышался собачий лай, и экипаж встал. И еще через пару минут дверь открылась и Елена увидела Мэрит, ту самую глухонемую экономку Тодерона. В руках она держала масляную лампу. Экономка смерила Елену подозрительным взглядом.

«Уж не догадалась ли она?» – пронеслось в голове у Елены. Она попыталась приветливо улыбнуться суровой экономке, но та лишь продолжала хмуро смотреть на нее, а затем повернулась и пошла прочь. Елена догадалась, что ей надо следовать за ней, поэтому она тут же встала и вышла из экипажа. Перед ней была высокая черная лестница, ведущая сразу на второй этаж дома, на всем ее протяжении через каждые пять ступеней стояли вооруженные охранники, некоторые держали на привязи собак, которые, учуяв Елену, стали истошно лаять и рычать, готовые вот-вот сорваться и растерзать незнакомку. Елене стало жутко от их оскаленных пастей и налитых кровью глаз. Эти псы были натасканы на человеческое мясо, загрызать и убивать–вот, для чего они были выращены. Елена медленно ставила ноги на скользкие ступени, поднимаясь все выше и выше, проходя мимо внимательно рассматривающих ее охранников. Мэрит уже давно стояла на самой верхней ступени перед закрытой железной дверью и ждала. Как только Елена поднялась, экономка подняла руку, и два охранника схватили девушку и завязали ей глаза.

«Неужели и выходить мне придется так же?» – лихорадочно думала она, пока ее вели под руки. Чтобы хоть как-то ориентироваться Елена начала считать количество поворотов. Но это было бессмыслено, так как казалось, они шли по какому-то бесконечному лабиринту. Наконец послышался лязг ключей и скрип двери, Елену ввели в какое-то помещение, под ногами вместо холодных камней коридора ощущался пушистый ковер. Девушку рывком посадили то ли на диван, то ли на кровать. Дверь закрылась, и ключ в замке повернулся, Елена с ужасом осознала, что ее оставили одну в комнате. Она в ловушке. Повязку с глаз никто не снял, она хотела было потянуться к голове, чтобы сделать это самой, как тут послышался какой-то звук, Елена замерла. Еще через мгновение в комнату вошли, но не через основную дверь. Она это сразу поняла, так как дверь находилась справа от нее, а шаги вошедшего человека раздавались слева.

– Прошу прощения за грубость моей охраны, – услышала Елена голос мэра Тодерона, – и эту ужасную повязку,– он подошел к ней и открыл ее глаза.

Елена быстро огляделась. Она находилась в просторной комнате с высоким потолком, украшенным необычным рисунком из лепнины и барельефами диковинных птиц и зверей, вся мебель была декоративна резьбой и позолотой, посередине стояла огромная кровать с балдахином, именно на ней и сидела Елена. Перед ней возвышался мэр Тодерон, одетый в дорогой халат из черного бархата, с золотой вышивкой на рукавах, на его холеном, лоснящемся лице играла самодовольная ухмылка. Он протянул руку и одним движением сорвал плащ с плеч Елены, так что она вновь вспомнила, что находиться чуть ли не голой. Глаза мэра начали медленно и оценивающе скользить по ее обнаженным ногам, животу, груди.

– Должен признаться, – хрипло проговорил он, жадно рассматривая ее, – что вы наипрелестнейшее создание, и ваши ноги, – и мэр положил свою волосатую руку на белое колено девушки, – они могут свести с ума любого. От прикосновений мэра Елена вздрогнула и резко вскочила с места, чем немало удивила его, так что он с недоумением уставился на нее.

«Спокойно, мне надо соблазнить его, нельзя все испортить, особенно сейчас, когда я так близка к своей цели».

– Ваша милость, – промолвила Елена, улыбнувшись и преодолевая внутреннюю дрожь, – я хотела бы начать наш вечер с вина.

В глазах мэра уже было начало зарождаться подозрение, но тут от слов Елены он закинул голову и захохотал.

– Ну конечно, я был слишком бестактен, – проговорил мэр сквозь смех, – конечно нужно было самому предложить вам вина, госпожа…?

– Роза, ваша милость,– ответила Елена. Ей не хотелось использовать имя принцессы из старинной легенды, но она помнила, что именно так ее назвал господин Кеган, когда представлял мадам Камелии.

– Госпожа Роза, у меня самое дорогое вино, что можно только найти в империи. Даже в императорском Дворце в Альнааре вам не нальют такого, – он направился было к небольшому круглому столику в углу, на котором красовался золотой кувшин и кубки, но Елена его опередила.

– Прошу вас, ваша милость, – сказала она, с нежностью беря его руку и поднося к своему лицу, – позвольте мне послужить вам сегодня?

Тодерон улыбнулся и провел пальцами по алым губам девушки.

– Конечно.

Она повернулась к нему спиной и подошла к кувшину. Ошибаться нельзя. Взяв золотой кувшин, Елена налила вино сначала в один кубок, затем в другой. Она чувствовала на себя глаза мэра, он наблюдал за ней. Ей нужно было открыть перстень, как можно незаметнее. Она занесла руку над одним из кубков.