Герцог настоял, чтобы Тициана побывала, по меньшей мере, на нескольких балах и представлениях, хотя Рам был категорически против. Смотреть, как его невеста производила фурор, где бы не появилась, было просто невыносимо. Мужчины не просто сворачивали головы, глядя на нее. Они впадали в ступор. И Рам их прекрасно понимал, он и сам порой ужасался, насколько Тициана прекрасна. Причем она совершенно не стремилась затмить своей красотой всех. Совсем наоборот. Только белые, закрытые платья. Очень простого покроя, с высокими вырезами и длинными рукавами. Без всяких украшений, которые ее кожа не переносила. И хотя девушка иногда изъявляла желание надеть какое-нибудь мамино ожерелье, Рам не разрешал. А она не спорила.
Достаточно было ее рыжих волос, уложенных всегда в высокую прическу, открывая лебединую шею. Ее фигура, грация и осанка, чуть повернутая головка, взмах рукой… Все было настолько идеально. Совершенно.
Он ненавидел светские рауты, но отправить ее туда одну! В сопровождении отца и сестры. Никогда. Без него она нигде и никогда не появится. Он четко обозначил границы. Не раз они даже ругались с герцогом. И хотя каждый заботился о ее благополучии, видели они это по разному. На удивление конспирация герцога сыграла свою роль. Никакой информации о похищении Тицианы. Ни одной сплетни и подмоченной репутации. Все немногие, кто что либо знал и располагал этими сведениями и был в курсе, молчали как рыбы. В свете говорили и сплетничали только о ее несравненной красоте.
Вот уж маркиз Гавани повеселился! Даже ему удалось только раз потанцевать с Тицианой. Он просто ухахатывался, наблюдая за своим другом, за его мучениями. Рам даже перестал спать ночами. Считать дни и часы до свадьбы? Оказалось очень даже можно!
Слуги и приближенные просто боялись показываться ему на глаза. Рампхуэнг успокаивался, только когда Тициана была в его объятиях или в пределах видимости. А в последние дни это было так редко!
Вот он и сорвался на Суджае… Впервые. Вот уж подвезло. Прямо накануне свадьбы. Но ощущать легкий вес девушки в своих объятиях было непередаваемым блаженством.
Сейчас он даже не чувствовал никакого веса своей ноши.
Девушка была в белом шелковом платье, расшитом жемчугом. Как оказалось, только на морские перламутровые камешки кожа девушки никак не реагировала. Волосы крепились гребнями из слоновой кости. Принц просто поражался, чем проще был ее наряд, тем красивее он на ней смотрелся.
Он не встретил никаких слуг, пока поднимался со своей драгоценной женой в свои покои. Факелы горели, освещая дорогу, хотя сейчас он нашел бы путь к своей спальне даже закрытыми глазами.
Дверь была открыта, и Рам бережно отпустил Тициану на кровать. Сам присел рядом, наблюдая, как она нервничает. Тициана сразу села и обеспокоенно обхватила себя руками.
– Ты замерзла? – Принц никогда в жизни не причинит ей боль, не сделает ничего, чтобы ее испугало. И она это знала. – Прошу, не нервничай!
– Нет, все хорошо! Столько всего смешалось! Разных чувств… Я сама ничего сейчас не понимаю. Знаю только, что ты мне очень нужен.
– Ты нужна мне в тысячу раз сильнее, но если боишься, скажи и я…..
– Нет! – Тициана кинулась в его объятия, по прежнему дрожа всем телом. – Никогда не покидай меня больше. Я чувствую почти физическую боль, когда ты не рядом! А остальное не важно! Просто покажи мне, что делать, я не знаю….
– Любимая… – Рам больше не мог сдерживаться. Все то, что много лет он сдерживал и подавлял, сейчас вырвалось бушующим потоком. Дрожащими руками он стал расстегивать маленькие жемчужные пуговки на платье. Они тянулись он шеи до самого низа спины. Хотелось разорвать этот шедевр, который создали за короткое время венецианские мастерицы, но он боялся напугать свою маленькую жену своим напором.
Он языком раздвинул Тициане губы, принялся неспешно исследовать нежную пещерку, посасывая сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Одновременно с радостью от осознания, что поддалась последняя пуговка, он нетерпеливо захватил подол платья и снял через голову. Потом также быстро стянул с девушки нижние юбки и сорочку.
Не давая ей даже мгновения, чтобы испугаться или застесняться, он снова прижал ее к себе, с досадой понимая, что сам все еще одет! На свою одежду ему явно терпения не хватит. Крючки и пуговицы полетели в разные стороны, а когда он прижал Тициану к своей голой груди, то ошалел от нахлынувших ощущений.
Он аккуратно опустил ее на белые простыни, нависая сверху. Оторвался от сладких губ, чтобы прочертить дорожку из поцелуев от шеи до маленькой, совершенной груди. Розовый, набухший сосок так и просился взять его в рот и Рам со стоном подчинился.
Он чувствовал, как Тициана обнимала его за плечи, немного царапая ноготочками и сладко постанывала. Одной рукой он легонько надавил на ее бедра, и они раздвинулись, приглашая исследовать дальше.
Рам просунул руку, поглаживая указательным пальцем влажные складочки. Нашел маленький бугорочек сосредоточия ее желаний и нетерпеливо потер. Бедра девушки выгнулись и она застонала.