Солнце для речного демона

Застыв с раскрытым ртом, Эмили не верила, что ундины вот так просто забыли её запереть. И если это так, значит ей действительно дали свободу передвижения. Даже если она пленница.

Все еще изумленная открытием, она осторожно шагнула в коридор, чувствуя себя преступницей и героиней одновременно. Прежде в этом подводном царстве она лишь тряслась и плакала, не зная своей участи. Сейчас эта участь ясней не стала, но такой поворот давал надежду.

Подобрав подол и отбросив рыжие локоны за спину, Эмили осторожно спустилась по ступенькам и двинулась по прозрачному коридору, разглядывая тени в толще воды за стенами. Она шла наугад, просто наслаждаясь мгновением свободы, которое может быть последнее в её жизни. О побеге даже не думала, потому что понятия не имела, где и на какой глубине находится.

Она спускалась, поднималась, и через некоторое время вышла к массивным дверям, украшенных голубым перламутром.

Эмили хотела продолжить путь, но заметила, что одна створка чуть приоткрыла, и из-за нее доносится шум.

Поднявшись на цыпочки, она босыми ногами просеменила к створкам и осторожно заглянула в щель. То, что предстало перед взором, заставило застыть. Глаза округлились, а губы раскрылись.

В середине комнаты, куда более широкой, чем покои, в которые переселили её, на большом кресле раскинулся речной демон. Меж его ног, упершись коленями в пол, склонилась совершенно нагая ундина. Она сидит спиной, но по цвету волос Эмили поняла, это Сильва. Ундина ритмично опускает и поднимает голову, постанывая и причмокивая, при этом покачивая бедрами.

Позади речного демона Лайма, тоже нагая. Она трется о спину демона небольшой грудью с темными, зеленоватыми сосками, скользит пальцами по его плечам и тоже стонет.

Лицо лорда Аквариуса напряженное, время от времени искажается гримасой то ли злости, то ли наслаждения.

- О, господин… - промурлыкала Лайма ему прямо на ухо. – Позвольте мне тоже доставить вам удовольствие.

При этих словах голова Сильвы задвигалась быстрее, она застонала усерднее, словно испугалась, что недостаточно хороша, но речной лорд опустил ей на голову широкую ладонь и поднял за волосы.

- Вставай, - прохрипел он.

- О, мой господин, - простонала Сильва и отползла ему за спину, тогда как Лайма с выражением явной победы на лице скользнула вперед.

Но едва она стала опускаться на колени, речной демон перехватил её за запястье и поднялся, быстро уложив животом на подлокотник. Ундина как-то выгнулась и промурлыкала:

- Господин так щедр…

От этого зрелища у Эмили перехватило дыхание. Она понимала, что не имеет права здесь находиться, что совершает что-то очень запретное и постыдное, но сил оторваться не было. Она впервые видела полностью обнаженного мужчину. Ягодицы демона оказались крепкими, с четко прорисованным рельефом, но то, что было спереди, просто зачаровало. Огромное воздетое орудие с выступающими от напряжения прожилками.

Эмили чувствовала, как пересыхает во рту, как против воли где-то внизу живота наливается тугой комок, а в панталонах между ног становится непривычно тепло.

Сильва вновь переползла вперед, оказавшись возле ног речного демона и стала гладить пальцами его бедра. Демон, тем временем, заломил руки Лайме, та охнула, а он раздвинул ей ноги и резким движением подался вперед. Ундина вскрикнула, но демона это словно лишь распаляло.

Он двигался жестко и быстро, ритмично хлопая бедрами по ягодицам ундины. Та кричала и одновременно постанывала:

- О, господин… господин…

Сильва ползала у ног речного демона, касаясь себя в тех местах, где Эмили и не подумала бы себя касаться. Но сейчас она с изумлением и стыдом ощутила, что сама была бы рада, если бы эти места испытали прикосновение.

Лорд Аквариус впился пальцами в бедро Лаймы, а другой рукой дернул ее за волосы. Та прогнулась, издав гортанный вскрик, но демон стал двигаться еще быстрее, заполняя покои хлопающими звуками. Ундина уже в открытую кричала, подаваясь ему на встречу и извиваясь, как безумная. Демон рычал, Эмили видела, как искажено его лицо, словно в этом безумии он гонится за кем-то, но не может догнать.

- О, господин! – закричала ундина, изогнувшись в последний раз и без сил рухнула на кресло, дыша, как загнанная лошадь.

Демон оттолкнул ее, губы свирепо изогнулись, он прохрипел:

- Не то. Мало.

Сильва с готовностью скользнула к нему, одновременно сталкивая с кресла обессилившую ундину, которая сползла на пол и оперлась спиной на кресло. Её глаза закрылись, она словно уснула, высоко вздымая грудь.

Речной демон опустился на сидение, Сильва, сияя, как утренняя звезда, развернулась к нему спиной и промурлыкала:

- Сильва знает, что нужно господину.