Солнце и Луна (СИ)

— Мне не понадобится наложница. Мой брат не завел наследников в браке, но у него есть незаконнорожденный сын. Мы с тобой воспитаем его, согласна? Кому какая разница, чей он, если он будет обладать Морским Штормом!

Я застыла с открытым ртом, не в силах переварить услышанное. Да, я любила Ярогнева, хотела стать его женой, но, чтобы так…

— Подумай об этом, Элиф. Или все-таки придется пересилить себя! — сказал он с шуточным вздохом, за что получил от меня кулаком в плечо.

Думая об этом сейчас, сидя в экипаже, я закусила щеку, чтобы сдержать безумную улыбку. После того разговора мы с Ярогневом долго не могли разорвать поцелуй, и отстранились друг от друга, только когда в палату вернулся Клеверов. Целитель посмотрел на мои раскрасневшиеся щеки, на напряженное тело Ярогнева, чего не могла скрыть прикрывающая его ткань, и после попыток сдержаться бурно расхохотался. Меня тут же отослали к себе, а Ярогнев получил от него выволочку. Больше нас наедине не оставляли.

Следующей значимой новостью во время моего пребывания на севере стала официальная помолвка дочери правителя Касии Беатрис с Матвеем Ясногоровым. Вся столица гудела, крол не поскупился на празднества, и уже в сентябре этого года должна была состояться их свадьба. Мой отец отправил поздравительные письма, и немного сожалел, что его не было рядом с Матвеем в столь ответственный период, но заботы обо мне были для него куда важнее.

Что еще мне понравилось — это нормализация отношений между Артемием и Ярогневом. Пусть отец и пообещал принять его ради меня, но постепенно он лично убедился, что мой северянин — достойный мужчина. Как нам деликатно сказал Леон, Ярогнев намеренно создавал плохую репутацию, чтобы покойный наследник рода Всеслав выглядел более убедительно на его фоне. Теперь же Ярогневу не было резона выставлять себя легкомысленным любителем развлечений, и Артемий начал судить о нем по его реальным поступкам.

— Знаешь, ты была права насчет него! — сказал мне отец. — Я судил о нем предвзято, и теперь мне стыдно, что я не разглядел главного за его напускной маской.

Однако возвращаясь к теме помолвки… Я была растеряна из-за собственного безразличия. Ярогнев и Ярослава пристально следили за моей реакцией, и единственное, что я ощущала, это неловкость от мысли, что все вокруг знают о наших прошлых отношениях. А ведь я так любила Матвея! Я сходила с ума по нему, не могла спать ночами, не могла дышать без него! Куда все делось? Неужели я на самом деле — поверхностная вертихвостка⁈

Ярогнев заметил мое смятение, и, когда мы остались втроем, я призналась в своих страхах.

— Ты строга к себе, — улыбнулась Ярослава. — Я тоже была некоторое время одержима, но все прошло, не осталось ни следа от тех чувств.

— Но я считала, что это на всю жизнь! Как я могу верить себе после такого? Вдруг я… — запнулась, не решившись сказать это.

«Вдруг я и Ярогнева не люблю по-настоящему?»

Парень улыбнулся, его глаза осветились всей нежностью, доступной живому сердцу, и он мягко поцеловал мою руку.

— Я верю в твою любовь, Элиф. Лишь в ней я и уверен.

Глава 4 Признанная дочь

Благодаря ему я успокоилась, и смогла выбросить неудобные мысли из головы. Тем более, на следующее утро к нам пожаловали новые гости: лорд Девон Дартмур со своим сыном Эксетером. Они оставили крола сразу, как позволили приличия, и прибыли узнать, как чувствует себя Ярогнев. Кристофер был доволен их визитом, и с большим удовольствием смотрел на Ярославу и Эксетера, которые выглядели непозволительно влюбленными.

— Скоро заканчиваются каникулы, сударыням придется возвращаться в Академию, — с улыбкой сказал лорд Дартмур, на что мы возмутились.

— Я не оставлю брата! — решительно заявила Ярослава.