Солнце мертвых

– Красотка, ничего не скажешь, – констатировал Олег. – Ну, ладно, ты собирайся, – сказал он Кочубею, – а за тобой, – он покосился на фрейлейн фон Риттер, – за тобой завтра придем. – Обреченно махнув рукой, Кочубей натянул поверх пижамы тяжелое зимнее пальто, нахлобучил шапку и двинулся к выходу. За ним вышли все остальные. Анна Григорьевна Кочубей, она же девица фон Риттер, тупо смотрела им вслед посреди разгромленной квартиры.

В лифт вошли вчетвером. Но пока спускались, два шкафообразных исчезли. Вместо них появился давешний Мирон. Он одобрительно посмотрел на Олега.

– Ну, писарь, – сказал он, – не ожидал!

– Он хороший юноша, – произнес детский голос, – а каждый хороший мальчик должен получать награду.

Кочубей стоял как во сне. Лифт остановился. Двери растворились, но перед Олегом был не первый этаж, а какое-то подземелье.

– Пошли, – сказал домовой и мягко подтолкнул Олега вперед.

– А этот? – Горбатов вопросительно посмотрел на Кочубея.

– И этот с нами пойдет, пригодится.

И они двинулись по гулкому, пустому каменному ходу. За ними механически плелся директор овощторга.

13

Утром следующего дня майор Тарасов был в больнице химзавода. Дежурная медсестра травматологического отделения на вопрос, нет ли среди пациентов некоего отца Авенира, утвердительно кивнула головой: да, есть такой. По паспорту Михаил Михайлович Швецов.

– А нельзя ли его увидеть? – спросил Тарасов.

– Нельзя, он в бессознательном состоянии, – ответила медсестра. – Поговорите с лечащим врачом.

Лечащий врач, молодой веселый парень, был знаком Тарасову. Не раз приходилось обращаться.

– А-а, Николай Капитонович, – приветствовал он майора, – догадываюсь, по чью душу вы явились. Попиком этим интересуетесь?

– Вы, как всегда, угадали, – отшутился майор. – Как он?

– Да не очень, до сих пор без сознания. Видимо, сильнейшее нервное потрясение.

– Он что, избит?

– Трудно сказать. Все тело – сплошной синяк. Такое впечатление, что несколько раз упал с приличной высоты. Отбил почки, сломан нос, других повреждений вроде бы нет. Ну, сотрясение мозга сильное.

– А как он себя ведет?

– Очень беспокойный, порывается встать, бредит беспрерывно.

– Что же говорит?

– Обрывки молитв в основном. Упоминает антихриста, считает, что тот его преследует. Да можете сами посмотреть. Он лежит в отдельной палате, чтобы не беспокоить больных.

Они прошли по длинному, светлому коридору в небольшую палату. На больничной койке лежал длинноволосый человек, возраст которого трудно было определить. Все лицо его представляло сплошной кровоподтек. Он что-то бормотал в беспамятстве. Тарасов наклонился, вслушиваясь.

– Антихрист… – слышался горячечный шепот, – …вселился в невинное дитя…

– Вот так все время, – пояснил врач.

– Придет ли в норму? – Тарасов серьезно посмотрел на врача.

– Придет, конечно, денька через два. Однако за психическое здоровье не ручаюсь.

«Еще одна загадка, – размышлял Тарасов, садясь в служебную машину. – Что с ним произошло? При чем здесь антихрист?»

Часов в одиннадцать его вызвал начальник.

– Послушай, Николай Капитонович, – начал он без обиняков, – что это за дом такой номер тринадцать?

– А что случилось? – насторожился майор.

– Да вот, еще одно происшествие в этом веселом доме. Пропал директор овощторга Кочубей. В восемь он должен был быть в исполкоме, отчитываться о закладке овощей. Не явился. Послали на работу, говорят, не приходил. Поехали к нему домой. Звонили, стучали… Никто не открывает, а за дверью какое-то шевеление, непонятные вопли. Дверь взломали. Можешь себе представить – невероятный разгром, все перевернуто, самого Кочубея нет, а жена его сошла с ума. Называет себя каким-то немецким именем, никого не подпускает, кричит… Ее связали и увезли в психбольницу. Что там произошло, одному богу известно. Ты бы съездил, разобрался. Кочубея этого нужно сыскать обязательно. Поступила команда сверху. Так что давай!..

От всех этих новостей у Тарасова голова пошла кругом. Снова разгромлена квартира. И опять случай сумасшествия. Удивительное постоянство.

Хмурый старший по дому открыл квартиру Кочубея. Тарасов обозрел разгром и сразу заметил разницу с квартирой Голавлей. У Кочубеев явно что-то искали. Пол был разворочен, спинки дивана и кресел распороты.

– Когда же это кончится, товарищ майор? – тихо спросил старший по дому. – Жильцы затерроризированы. Из квартиры выйти боятся. Второй случай в одном подъезде за два дня. Да и в соседнем подъезде у Кнутобоевых черт-те что творится. С Кнутобоевыми я, конечно, не знаю наверняка, только старухи рассказывают. – Он совсем понизил голос…

– Мне не интересно, что рассказывают старухи, – оборвал его Тарасов.

Старший по дому обиженно замолчал. Разглядывая ковер на полу в квартире Кочубеев, майор обнаружил на нем отчетливые следы кед. «На ком же я недавно видел кеды? – попытался вспомнить он. – Еще подумал, что не по погоде. Да на этом парне из молодежной газеты. Кстати, как он там, уехал? Надо бы проверить».

– Давайте поднимемся на девятый этаж, – сказал он старшему по дому.

– Это к Голавлям?

Майор промолчал. На девятом этаже Тарасов подошел к квартире Сыроватых.