Солнце мертвых

Так что топиться не советую. Отправляйся домой, в свою обычную однокомнатную квартирку. Приведи ее в порядок, вымой, вытряхни пыль, а завтра двигай на работу. И довольно магии и волшебства.

— А ты?

— Что я?

— Ты что будешь делать?

— Я? — Татьяна на мгновение задумалась, а потом насмешливо посмотрела на сына.

— Займу твое место. Ты верно вчера сказал, что я спала, словно куколка бабочки. А теперь я расправила крылья. Я теперь всему здесь хозяйка!

— Но ведь Лиходеевка перестала существовать, а с ней и колдовская сила!

— Твоя сила, а не моя. Моя-то как раз при мне.

— Не верю!

— Не веришь? Смотри!

Внезапно налетевший порыв ветра низко пригнул осоку и камыши. По густой и мутной, словно прокисшие щи, воде болота прошла рябь, тут же превратившаяся в волну. Ветер мгновенно усилился и достиг силы ураганного. Он, казалось, пытался столкнуть Стаса в болото.

Юноша сопротивлялся изо всех сил, но мощнейший напор уже загнал по колено в трясину.

Но тут ветер внезапно прекратился, стало снова тихо.

— Что, убедился?! — спросила Татьяна.

— Но как же?..

— Да вот так. Ты ведь мне все сам объяснил. Жертва, этот несмышленый мальчишка, принесена, и я стала тем, кем должна была стать. Ты же не спрашивал, хочу я этого или нет?

— Но я надеялся, что ты поможешь мне уничтожить этих заморских пришельцев!

— Я и помогла, неужели ты думаешь, что без моей помощи справился бы с ними? — Она зловеще захохотала. — Все ведь я там в подземелье сделала, хотя и не присутствовала рядом. Эти двое чернокожих оказались достаточно сильны, один бы ты с ними не справился. Поэтому, как я понимаю, обо мне и не вспомнил. Впрочем, я не могу тебя винить, все это идет от старика Асмодея. Однако могущество ты потерял.

— Уж не с твоей ли помощью? — ужаснулся Стас.

— Конечно, — просто ответила Татьяна.

— Но я… Значит, я собственными руками вырыл себе могилу?

— Похоже, что так.

Стас как стоял по колено в болотной жиже, так и сел в нее. Из глаз его брызнули слезы. И он стал до странного похож на обычного испуганного мальчишку.

Насмешка на лице Татьяны сменилась состраданием. Она молча смотрела на сына, а потом заплакала сама и бросилась к воде. Схватив свое неразумное дитя за руку, она принялась вытаскивать его из воды.

— Оставь! — закричал Стас. — Предательница! Ты мне не мать!!!

— Успокойся, успокойся, сынок, — шептала Татьяна, — успокойся. Вылезай на берег.

— Уйди! Я лучше утоплюсь!

Но Татьяна ласково и нежно продолжала уговаривать, и Стас нехотя выбрался на берег. Он весь был облеплен болотной тиной. Струи грязной воды стекали с одежды, но неожиданная улыбка, вначале робкая, ширилась на его грязном лице. Так он не улыбался с детства. С того самого момента, как познакомился с Ас-модеем.

Улыбнулась и Татьяна.

— Ну вот и славу Богу, — спокойно сказала она, — ты снова мой. Ты мой! Мы вместе, а это главное.

— А как же?.. — спросил Стас и запнулся.

— Что — как же?

— Ты произнесла Имя.

— Имя? Так ведь сила, которую я обрела, не черная. Ты ведь сам мне объяснил, или не помнишь? Сказал, что я Мать! И для меня нет ни белого, ни черного. Я как сама природа. А в ней, как ты знаешь, и добра и зла пополам. Нельзя жить только благими помыслами, но и чернодушие невыносимо. Ты пытался быть таким и сгорел вместе со своей Лиходеевкой. Нет. Не сгорел. Ты вышел из пламени новым. Ты наконец обрел свободу, потому что стал самим собой.

— Что же делать дальше?

— Да ничего. Просто жить. Пойдем.

— Куда?

— Да мало ли мест! Россия большая. Главное, подальше отсюда. Возьми меня за руку.

ЭПИЛОГ

Прошел приблизительно месяц с момента жутких событий, описанных выше. Стояла середина августа. По-прежнему было жарко. Но иссушающий зной сменился мягкими теплыми днями, говорившими о приближении осени. Часто шли дожди, пахло спелыми яблоками и вареньем, которое варилось почти в каждой кухне. Из лесов возвращались удачливые грибники с полными корзинами груздей и рыжиков.

На знакомой скамейке, стоявшей в глубине микрорайона в укромном уголке неподалеку от мусорных баков, сидели два немолодых гражданина и о чем-то неторопливо беседовали.

При ближайшем рассмотрении в них было нетрудно узнать героев нашего повествования: отставного водопроводчика и собирателей слухов. Как ни странно, два столь непохожих друг на друга человека, ранее в общем-то и незнакомых между собой, теперь встречались и беседовали здесь чуть ли не каждый день.

— Да, Николай Яковлевич, попали мы с вами в историю, — с легкой укоризной, словно намекая, что именно по вине водопроводчика все случилось, сказал Мухоедов.

Однако Каковенко нисколько не обиделся или просто не понял намека. Он молча кивнул, сплюнул и достал из кармана свою любимую сигару. Выпустив ароматный клуб дыма, он сосредоточенно посмотрел вдаль и изрек:

— Попали-то, попали, но я вот что хочу сказать!.. — Он задумался и пыхнул сигарой.

— Что вы хотите сказать? — поинтересовался Артур.

— А хочу я сказать, дорогой мой товарищ Мухоедов, что так ничего и не уяснил из всего произошедшего.

— Но ведь милиция все выяснила, — подсказал Артур.

— Что именно?