Солнце над рекой Сангань

При всей своей неопытности Вэнь Цай тоже чувствовал, что борьба с помещиками сдвинулась с мертвой точки и даже, как ему казалось, кое в чем перешла границы, и искренне радовался, приписывая все успехи себе.

Перемена в настроениях крестьян явилась неожиданностью даже для Чжан Юй-миня, хотя в последние дни уже чувствовалось, что деревня готова откликнуться на призыв к борьбе. Но сегодня поднялся такой шум и крик, что активисты растерялись; Вэнь Цай явно плелся в хвосте событий. Если бы союз не опечатал имущества Цзян Ши-жуна, бедняки по собственному почину поделили бы все между собой. От искры полыхают степи. Искры гнева предвещали светлое будущее.

Положение требовало немедленных решений и единодушия. Между тем отодвинутые на время разногласия и противоречия в бригаде снова обострились. Ян Лян, тесно сблизившийся за это время с крестьянами, особенно с бедняками, знал, что многие готовы начать борьбу с Цянь Вэнь-гуем — самым коварным врагом и главарем здешних помещиков. Ему должен быть нанесен основной удар в борьбе за освобождение крестьян — как и говорит Чжан Юй-минь. Как может Вэнь Цай думать, что Чжан Юй-минь идет против народа? Ведь Чжан Юй-минь — сам батрак и даже сейчас не уверен, будет ли он завтра сыт. Он живет одной жизнью с беднейшими в деревне и пользуется общим уважением.

Ян Лян считал, что Вэнь Цай опрометчиво судит о деревенских активистах, о настроении масс, формально подходит к вопросу о семьях фронтовиков. Вэнь Цай без всяких оснований решил, что Чжан Юй-минь пролез в активисты, и не доверял ему. А сам Вэнь Цай, даже не пытаясь сблизиться с крестьянами, все выискивал факты и прислушивался к наветам таких людей, как Чжан Чжэн-дянь. То обстоятельство, что Чжан Юй-минь побывал когда-то у шаманки Бо и играл там в кости, послужило для Вэнь Цая поводом причислить Чжан Юй-миня к своре Цзян Ши-жуна.

Неправильное истолкование фактов не способствовало, конечно, сближению Вэнь Цая с массами, лишало его возможности отличить друзей от врагов. Ян Лян, при всей своей молодости, более осмотрительно и разумно подходил к фактам — он знал, чем дышат бедняки, и лучше Вэнь Цая знал, что происходит в деревне. Но он был недостаточно энергичен и опытен и не обладал той силой убеждения, которая заставляет действовать других. Кроме того, официально руководителем бригады считался Вэнь Цай, и Ян Лян был не вправе самостоятельно принимать решения. Он мечтал многому научиться, работая среди крестьян. Он был зол на Вэнь Цая и жалел, что приходится работать с таким человеком. Но мог ли он предвидеть, что в собственной среде, между членами бригады, подымется грызня, преодолеть которую окажется гораздо труднее, чем поднять деревню на борьбу?

Хотя Вэнь Цай и упивался победой над Цзян Ши-жуном, он не понимал, что это только качало, что крестьянам еще далеко до сознательности, а тем более до настоящей борьбы. Вэнь Цай преувеличивал активность крестьян и уже беспокоился, как бы они не хватили через край. Он стал еще пуще бояться предложений крестьян и всячески старался держать их в руках. Больше всего он боялся попасть в такой водоворот событий, когда пена, захлестнув глаза, может сбить с намеченного пути. Он еще упорнее отказывался принимать советы членов бригады и был занят лишь своими собственными планами. Теперь он разыскивал людей, работавших у Гу Юна, который не держал арендаторов и лишь в страдную пору прибегал к помощи поденщиков. Но у Гу Юна перебывало слишком много работников, и Вэнь Цай никак не мог собрать группу людей для борьбы с ним. На него работали многие из деревенских активистов, но и они не проявляли особого пыла. Поэтому Вэнь Цай считал, что активисты тоже задобрены мелкими подачками богачей, что это притупило их бдительность. Например, они необдуманно приняли в члены союза молодежи сына Гу Юна, Гу Шуня. Да еще назначили его заместителем председателя. В этом Вэнь Цай усматривал потерю классового чутья у деревенских руководителей и считал необходимым серьезно заняться этим вопросом. При прежних разделах активистам земли не досталось, на поденщину они почти не ходили. Так чем же они живут? Вот Чжао Дэ-лу — разве он не занял зерно у Цзян Ши-жуна? И Вэнь Цаю не терпелось созвать общее собрание, чтобы сделать внушение активистам и особенно краснобаю Чжан Юй-миню. Он считал, что момент для этого наступил и что откладывать такое собрание нельзя.