Солнце полярной ночи (СИ)

Ведьмак открыл глаза и некоторое время глядел в потолок. Он заметил паутинку, сплетенную в углу комнаты, а затем и обитателя этой паутины, который, повиснув на нити, покачивался из стороны в сторону на легком сквозняке. В комнате было светло – лучи солнца проникали и сюда, наполняя ее теплым светом и ощущением уюта. Роберт повернул голову на бок, улыбнулся. Феаинне спала, уткнувшись носом в его плечо, ее пальцы касались его руки – он помнил, что ночью она прижалась к нему, обнимая за руку.

«Вот только не строй иллюзий, Роберт», - шикнул он сам на себя, в тщетной попытке самоубеждения. Он пытался, но не мог. Понимал, что, когда наступит момент расставания, его не кисло тряханет, но старался не думать об этом – важно то, что здесь и сейчас. Здесь и сейчас была теплая комната, погруженная в лучи утреннего света, была здесь и чародейка, во сне так мило обнимающая его руку, словно он и в самом деле был для нее важен…

Он вздохнул, непроизвольно пошевелившись, и разбудил тем самым девушку.

- Доброе утро, - сонно проговорила Фена, глядя на него слегка затуманенным взором.

- Доброе, - улыбнулся ей в ответ ведьмак, не выдержал, потянулся и поцеловал ее в лоб. Феаинне взглянула на него удивленно, но ничего не сказала.

…

После завтрака каждый отправился по своим делам – Роберту предстояло вернуть добытый вчера нож отцу пропавшего Ойре, а Феаинне отправилась по своим делам, о которых умолчала, впрочем, ведьмаку было, пожалуй, все равно – дела так дела.

Он нашел островитянина, имени которого даже не спросил ранее, в том же месте, где мужчина его перехватил. Это было на руку Роберту, и он без лишних церемоний рассказал, как обстояло дело, вручив добытый с тела паренька нож. Отец принял странный дар с отчаянием на лице, что в свою очередь странно повлияло на ведьмака – его сознание вдруг закрылось, перестало пропускать эмоции извне. С каменным лицом он принял кошель с деньгами, рассказал, где оставил тело на случай, если родные решат устроить погибшему достойное погребение, и, вскочив на коня, поехал обратно. У него не было эмоций на этот раз – или он заставил себя в это поверить. Чувствовал, что стоит огородиться от этого, ведь кто знает, что в конечном счете ждет их во время поисков Эйстена. Предчувствия были странными.

…

Дорога, по которой они ехали, тянулась в горы. К полудню стал накрапывать мелкий дождь – погода, разгулявшаяся утром, опять менялась. Из-за этого настроение у ведьмака, пришибленное после встречи с островитянином, падало еще ниже, становилось просто таким же мрачным, как погода вокруг. Феаинне также не пыталась сделать его краше, молчаливо ехала рядом. Они направлялись в деревню, где, со слов чародейки, в последний раз видели мага. Быть может, рассуждала она, местные жители смогут рассказать, что искал тут маг, и куда направился.

- Или пошлют нас к черту, - пробубнил ведьмак, плотнее закрывая лицо плащом, впрочем не слишком успешно – моросящий дождь стал косым, попадал на лицо. Сделать с этим он ничего не мог, в отличие от чародейки, сделавшей над собой завесу. Она предлагала и ему, но ведьмак твердо решил, что лучше сносить капризы непогоды, чем постоянное дрожание медальона. Да и что он, никогда под дождем не путешествовал чтоли? Этим он мотивировал свой отказ, но причина, должно быть, крылась в чем-то еще, о чем он и сам не подозревал.

Эльфийская чародейка глянула на него из под капюшона, но промолчала.

…

Как это обычно бывает, напасть пришла тогда, когда меньше всего этого ждешь. Они миновали большую часть расстояния до деревни и сейчас ехали по извилистой дорожке, огибающей гору, ибо деревня, в которую им было нужно, находилась по ту сторону. Конечно, чародейка могла перенести их с помощью магического портала, но Роберт наотрез отказался – как человек, не обладающей магической силой, он не любил и не доверял магии. Фена лишь пожала плечами, наколдовав себе водонепроницаемый щит, а ведьмак злился на себя и мок под дождем. В своих мыслях он уже несколько раз окликал чародейку и просил сотворить и ему такой щит, но говорить вслух все не решался.