Солнце садится на Западе

Утро было по-английски серым. Моросил дождь. Я спустилась вниз на завтрак, где Альберта уже ждала меня на своей кристально отмытой кухне, которая утром показалась мне еще более чистой, чем вчера вечером. Оказалось, английским Альберта владела лишь чуть лучше, чем я, потому все надежды, что жизнь в семье поможет мне улучшить язык, были рассеяны в следующие минут 10. К тому же жизнь в семье оказалась не такой свободной, как в общежитии. Мне сразу выдали свод инструкций и правил того, что было делать можно, и того, что было строго запрещено. Нельзя было – приходить домой после десяти вечера, пропускать ужин (который, нужно заметить, был в шесть), пропускать завтрак (который был в восемь), не мыться чаще раза в день (лучше утром), не ставить обувь и не класть одежду в неположенных местах, не тратить много электричества, не выпускать гулять кошку (в семье была кошка, про которую я забыла упомянуть. Впрочем, и они в официальных бумагах о ней так же не упомянули) и главное, ни за что, ни при каких условиях нельзя было трогать кухню без ведома и присутствия хозяйки. Перекусывать в доме в течение дня, соответственно, подогревать чайник и касаться других кухонных приборов было так же запрещено. Некоторые из правил звучали нормально. Некоторые чем-то отдаленно напоминали мне дом. Но думать об этом времени не было. Меня ждал привычный уже тест и первый день в школе. Бегом позавтракав, я поблагодарила Альберту и побежала на поиски остановки.

Через тридцать минут ужасной тошноты и тряски в автобусе я была в центре. Тихо проклиная про себя сотрудников офиса, я вышла на остановке, стараясь не сильно шататься. Но даже это неприятное происшествие не могло испортить моего прекрасного настроения. Дорогу в школу я конечно хорошо знала, поэтому, не став ждать остальных «новых студентов», поспешила на тест. Сдавать тест каждый раз перед началом учебы было правилом школы. Мне предстояло сдавать его уже в третий раз. Было не жарко. На улице дул ветерок. Небо было чистое, солнце яркое. Я бежала, как по дороге, вымощенной желтым кирпичом, в мой собственный изумрудный город. Бежала, и сердце екало в груди. Там ли он. Когда мы увидимся с ним. Я здесь, я приехала, я бегу к тебе. У меня сердце сейчас из груди выпрыгнет, как я к тебе спешу. Ждешь ли ты меня? Рад ли мне будешь? А я так рада сейчас, как никто. Никто на свете так не рад, наверное, как я сейчас. Но, несмотря на всю радость, я была уверена, что точно не встречу Джейка сегодня. Тесты обычно проходили в другом здании, не там, где велись занятия. Но это было и не так важно, я была уже здесь, и это уже было много. У меня есть целых три месяца. Его я за это время точно найду. Так, наполненная сбивавшими друг друга мыслями, я дошла до нужной двери. Зашла в класс и заняла место у выхода. Класс был огромный и полный только приехавших, «свеженьких» студентов. Все они медленно рассаживались по местам. А я наблюдала за ними. Люди расселись. И нам раздали тесты. Уткнувшись в свой листок, я старалась не отвлекаться. Тут дверь в класс хлопнула, и из-за двери показалась улыбающаяся голова Джейка. В ту же секунду огонь загорелся у меня груди. Ты здесь!! Ты никуда не ушел! С тобой все в порядке! Но что же случилось с тобой тогда? Хотя, это не важно. Ты здесь. А значит, можно теперь все решить, все сделать, все изменить. Он заглянул в класс, улыбнулся и помахал мне. Я улыбнулась в ответ и, еле заметно кивнув, уткнулась обратно в бумаги, всеми силами стараясь заставить свои щеки избавиться от краски, залившей их. Сердце стучало так, как будто сейчас выпрыгнет. Все в порядке. Теперь все в порядке.