Солнце в воротах храма. Япония, показанная вслух

Была в той игре и третья группа женских ролей – профессиональная. Здесь играющая могла стать учительницей частной начальной школы, иглотерапевтом, повивальной бабкой, продавщицей крахмала, официанткой в чайной, швеей, артисткой или слепой уличной певицей. Следуя тому, как выпадут кости, наложница могла перейти в разряд куртизанки высшего ранга, стать женой аристократа, актрисой и престарелой дамой. Молодая девушка могла стать невестой, наложницей, остаться одинокой либо выйти замуж за аристократа. Служанка могла перейти в разряд няни, прислуги в знатной семье, экономки, уличной проститутки и даже выйти замуж за аристократа. Швея имела перспективу стать уличной проституткой, продавщицей крахмала, хозяйкой борделя, свекровью и ворчливой женой. Учительница легко превращалась в терапевта, служанку в доме знатных людей, хозяйку борделя, одинокую незамужнюю женщину или невесту.

Куда менее перспективной была судьба прислужницы куртизанки – она могла стать слепой уличной певицей, проституткой низшего ранга, служанкой, ворчливой женой или экономкой. Еще обреченней представлялась судьба уличной проститутки – та могла стать только слепой уличной певицей, повивальной бабкой, няней, продавщицей крахмала или ворчливой женой. Что же до куртизанки высшего ранга, ее также могли ждать разочарования – она легко переходила в состояние уличной проститутки, наложницы, но могла выйти замуж за аристократа. Впрочем, жены аристократов также не были застрахованы от превратностей судьбы: они могли стать уличными проститутками, свекровями, торговками крахмалом, учительницами, незамужними женщинами и престарелыми дамами.

Но так или иначе – именно «престарелой дамой» необходимо было стать, чтобы выиграть. Положение «дамы на покое» действительно являлось высшим для женщины любого сословия. В преклонном возрасте женщина становилась авторитетным членом семьи, лишалась своих семейных обязанностей и находилась на обеспечении у главы семьи – своего сына или зятя. В конце такой жизни женщина становилась по-настоящему свободной, имела собственные денежные средства и могла распоряжаться своей судьбой.

И лишь у одной из всех перечисленных социальных ролей не было выхода. Это роль слепой уличной певицы. Попав на клетку с портретом этой женщины, игроку приходилось начинать игру сначала, да при этом ещё и заплатить за лечение.

Таким образом, круг ролей у женщины эпохи Токугава был крайне ограничен, а судьба её непредсказуема. Начав жизнь молодой девушкой, она легко могла попасть в веселый квартал (куда ее могли продать за долги родители), сделать там блестящую карьеру куртизанки и достигнуть высшего ранга. Далее, при выдающихся данных, она могла выйти замуж за аристократа, богатого и искренне влюбленного, или же, благодаря сноровке и уму, превратиться в хозяйку борделя. Но так же легко, не найдя богатого жениха, который заплатил бы за нее выкуп, она могла стать никому не нужной старухой или уличной проституткой и сменить шикарные наряды на лохмотья. На подобного рода «жриц любви» сёгунат устраивал регулярные облавы, поскольку такая деятельность считалась нелегальной, в отличие от труда зарегистрированных куртизанок. Пойманных на уличной проституции избивали палками или плетьми, и это наказание нередко заканчивалось смертью.

Относительно стабильным выглядело положение женщин-профессионалок, занятых в сфере обслуживания. Служанками часто становились уже в детстве. Нередко девочку отдавали служить в богатую семью в надежде, что она понравится хозяину, тот возьмет ее в жены, и тогда ее будущее будет обеспечено.

Даже если до женитьбы не доходило, она продолжала работать и имела возможность карьерного роста. В эпоху Токугава работа прислуги оплачивалась и осуществлялась по кратко- или долгосрочному контракту. Две трети женщин-прислуг имели долгосрочные контракты, что помогало им «держаться на плаву» большую часть жизни.

Но почти все вышеперечисленные профессии были уделом жительниц городов. Куда более рутинно и уныло протекала жизнь в деревнях. Сельской женщине было суждено выйти замуж, помогать во всём мужу и слушаться свекрови, которая перекладывала все свои обязанности на невестку. Ей оставалось только ждать, когда женится её старший сын, чтобы самой наконец насладиться «легкой» жизнью свекрови. В целом же сельская женщина находилась в положении существа второго сорта, не сказать – домашнего скота. В некоторых провинциях (например, Симаба́ра) феодалы использовали жен и дочерей крестьян, не плативших налоги, в качестве заложниц. Их либо возвращали домой за выкуп, либо, если у семьи денег не было, сживали со свету.

Куклы-девочки кокэси: два лица «японской матрёшки»

Но если сугороку можно считать своеобразным зеркалом жизни городских женщин, – то жительниц японских сёл и деревень весьма ярко символизируют знаменитые японские куклы-кокэ́си.

Кокэ́си (яп. 小芥子) – расписная деревянная кукла-девочка без рук и ног, разработанная в начале периода Э́до (XVII–XIX вв.); по некоторым версиям – прототип русской матрешки.