Солнце в зените

Герцог отвез супругу в Кросби Плейс, свой лондонский дом, сразу по прибытии настояв, чтобы она отправилась отдыхать. Ричард же сел рядом с ее кроватью и начал рассказывать Анне, как Вудвиллы попытались подчинить юного короля своему контролю, как их честолюбивые замыслы стали нуждаться в укрощении, и как по этой причине ему пришлось задержать лорда Риверса и Ричарда Грея. Разумеется, королю такой шаг не очень понравился.

'Понимаешь, Анна, они воспитали его как еще одного Вудвилла. Мой брат был слишком легкомыслен. Эдвард позволил королеве окружить сына исключительно ее родственниками. Те же внушили ребенку, насколько они чудесны, мудры и добры'.

'Это означает, что мальчик от тебя отвернулся?'

Ричард печально кивнул. 'Но мне следует поменять сложившиеся обстоятельства. С течением времени Эдвард всему научится'.

'Мне бы очень хотелось, чтобы нужды в подобном противостоянии не возникало', - произнесла Анна, - 'и еще мне бы хотелось, чтобы ты смог вернуться домой - в Миддлхэм'.

'Не сомневаюсь, пройдет еще какой-то период, прежде чем я сумею вернуться. Брат оставил мне эту задачу, и я обязан ее выполнить'.

Чтобы успокоить Анну, Ричард перевел тему разговора на жизнь в Миддлхэме и поинтересовался успехами сына в его учебе, - мальчик был умным и способным, к тому же академические достижения Эдварда являлись более приятным предметом обсуждения, чем состояние здоровья ребенка.

В конце концов, Анна заснула и, когда Ричард покинул ее комнату, один из слуг подошел оповестить герцога, что внизу находится Роберт Стиллингтон, епископ Бата и Уэлса, ходатайствующий о срочной встрече с Его Милостью.

Ричард велел, чтобы епископа немедленно к нему привели. Герцог попросил святого отца сесть и объяснить ему характер заявленных важных новостей.

Стиллингтон сложил ладони и принял задумчивый вид. Ворвавшись в такой спешке, теперь он казался совершенно не горящим желанием объяснять причину нанесенного им визита.

Его Милость знал, - Стиллингтон принадлежал к числу тех честолюбцев, которые стремятся к выдвижению с помощью Церкви. Вокруг таких было достаточно. Епископ являлся убежденный йоркистом, и в 1467 году стал лордом канцлером, оказавшись на посту, забранном у него при восстановлении династии Ланкастеров. Как только Эдвард вернулся, Стиллингтону возвратили его должность. Спустя несколько лет он подал в отставку, и, когда Эдвард принялся немного тревожиться из-за высокопарных претензий Генри Тюдора в отношении английского трона, епископ был послан в Бретань - с надеждой убедить ее герцога выдать самозванца королю.

Старания Роберта Стиллингтона завершились крахом, и позже, одновременно с казнью Кларенса, он попал в Тауэр в связи с неким таинственным делом, о котором Ричарду ничего не было известно. Тогда казалось мелким задавать вопрос еще и об этом, да и Эдвард обошел проблему стороной. В любом случае, вскоре епископа освободили.

В настоящий момент Стиллингтон находился перед Ричардом со срочными известиями, которые он объявил предназначенными исключительно для ушей Его Милости герцога Глостера, так как даже не представляет, каким окажется произведенное ими впечатление.

Горя от нетерпения, Ричард поторопил епископа объясниться, и тот выпалил: 'Мой господин, покойный король не был по-настоящему женат на Елизавете Вудвилл'.

Герцог в изумлении впился в собеседника взглядом.

'Да, мой господин', - продолжал Стиллингтон, - 'это - правда. Я очень хорошо знаю, о чем говорю. Мне лично пришлось прислуживать Его Величеству, когда он давал обеты другой даме. Святая истина, - она ушла в монастырь, но тогда, когда король проходил через брачный обряд с Елизаветой Вудвилл, - данная госпожа еще была жива'.

'Мой господин епископ, вы осознаете, о чем сейчас мне рассказываете?'

'Разумеется, осознаю, мой господин. Я долго размышлял на эту тему. Лишь один раз мне пришлось вспомнить об обсуждаемом эпизоде, да и то с человеком, которого я считал самым непосредственным образом заинтересованном в произошедшем, - с Его Милостью герцогом Кларенсом'.

'Вы рассказали об этом моему брату!' Ричард смотрел на епископа в ужасе. 'Но когда...когда?'

'Точно накануне его смерти'.

Теперь все становилось ясно. События встали ровно на свои места. Стиллингтон попал в Тауэр. Джордж утонул в бочке с мальвазией. Его Милости Кларенсу не оставалось никакого иного выхода, кроме как умереть, владея знанием подобного характера.

Насколько же глубоко Джордж Кларенс был заинтересован в произошедшем тогда, если это значило, что он, а не сын Эдварда, является наследником трона!

И Его Милость герцог Кларенс перешел в мир иной. Эдвард о нем позаботился. Одновременно он приказал взять под стражу Стиллингтона, и епископ неожиданно обнаружил себя запертым в стенах Тауэра.