Солнце взойдёт [СИ]

Принцесса сегодня точно не уснёт, даже если подвернётся возможность. Мысли у неё в голове состредоточенные, ясные, а работы — как никогда раньше. Кажется, ещё чуть-чуть, и бойцы сопротивления превзойдут по числу имперских. Это, конечно, только кажется, но сил придаёт очень много. Спёртый воздух наполняет лёгкие, а ощущение, будто в груди теснится благоухание садов цветущего Набу. Такое бывает от счастья.

Мимо мелькает угрюмый Вейдж, вызывая у принцессы понимающую улыбку. Сегодня в первый раз иструктаж для вновьприбывших проводит не он, так что повод для раздражения был.

Кассиан полон какого-то неведомого Лее ранее возбуждения. Он объясняет четырнадцатилетнему парню, как правильно держать оружие, пока яркий свет от бесконечных ламп пляшет в его чёрных, как смоль, волосах. Когда мальчишка всё-таки справляется, капитан Андор весело смеётся и треплет ученика по голове.

— Ну, всё. Вам надо отдохнуть. Завтра начнём серьёзно готовиться, — долетает до слуха приблежающийся принцессы. Она улыбается, уворачиваясь от потока мальчишек, которые несутся по своим комнатам, обмениваются ещё совсем невинными мыслями и жаждут приключений. Как жаль, что придётся их разочаровать.

— Капитан Андор, — легонько кивает Лея. Она знает, как Кассиан не любит, когда его так называют, но разговор предстоит непростой, так что уж лучше начать с чего-нибудь колкого.

— Лея, — отвечает Кассиан.

Он никогда не звал её «Светлостью», «Вашим Высочеством» или «Вашей Милостью». Никогда. Иногда принцессе казалось, что он честен и благороден даже в таких мелочах. Это было лучшее, чего она могла просить. Чтоб её слышали.

— Давайте поговорим в другом месте. Здесь мы будем мешать.

«Мы, а не они», — подсознательно думает политик. Когда ты предводитель Восстания, ты — тот, кто отвечает.

Лея вздрагивает, когда свежий воздух обдает её лицо. На улице тихо, но самое главное — пусто. Сотни созведий теснятся, сверкая чередой ярких точек, а всё равно кажется будто на небе ни единого пятнышка. Лея любила людей, и ей всегда было не по себе, когда их не было рядом.

— Они ещё совсем дети.

— Солдат должен знать свой выбор. Свой они сделали, — не соглашается Кассиан, разглядывая рукава относительно новой куртки. Тоже голубой.

— Я привязана к каждому бойцу, но тебя, Кас, тебя я люблю, — роняет принцесса, заранее зная — друг всё правильно поймёт.

Лее больше не пятнадцать, когда можно отмахиваться от навязчивых вопросов тётушек. За кого она выйдет замуж? Отец, конечно, дал ей полную свободу, но Альдераан не должен страдать от её глупостей или бездумных страстей. Кто к ней только не сватался, но Лея решила, что возьмёт в мужья Джобина, восприняв его шутки всерьёз. В конце концов, он сын влиятельного политика, правительницы Чандрилы. А ещё девушка помнила, как они с Джобином катались на лыжах в горах Альдераана, сталкивали друг друга в голубоватый снег, пили яблочный сидр из деревянных кружек и заливались смехом на Святки. Потом приходила весна — Лея чесала нос от аллергии, проклиная покрывающиеся пухом деревья, а он насмехался, таская таблетки и воду, чтобы их запить. Джобин держал её за руку, когда на балу ей становилось нехорошо от присутствия Палпатина, танцевал с ней вальс, делал комплименты о жемчужинах в волосах и приносил нектар. Все были уверены — юная Органа и высокий Мотма скоро будут помолвлены, а они были уверены, что это так. А ещё, что они были лучшими друзьями, и ни о какой любви речи быть не могло. Может, если только о симпатии.

«Я всегда хотела рыженьких детишек».

«Я всегда хотел кудрявую жену».

— Я тебя тоже.

Тишина висит совсем осязаемая. Тишина и спокойствие, которых уже никогда больше не будет.

— Ты ведь не просто так меня сюда позвала, правда?

В воздухе звучит ночная песня канюка. Где-то вдалеке, на горизонте, огромной сферой возвышается уродливая медная планета. Тёмное небо полосят звёздные дорожки, тянутся до боли близко и до холода под рёбрами далеко.

— Поступила информация, что дочь Галлена жива, что сам Галлен… Это пока лишь только слухи, но…

— Ты в них веришь?

Рядовой устало отдал честь сменяющему его бойцу. Лея проследила взглядом, как они переговариваются перед занятием мест. Уэйд и Шторми, брат и сестра. Шторми тут уже давно, а её брат едва приехал.

— Да, к сожалению, — стоило бы сделать паузу, хоть самую короткую, но Органа не смогла. Слова полились, накопленные и горячие, те, что томились в её груди уже давно. — Кассиан, я должна тебе это сказать, я обязана! Как один из лидеров Восстания, я не могу не сказать! Тебе поручили работу над поиском Галлена Эрсо. Говорят, люди погибли, узнавая, что в оружие, что он готовил, нарочно или случайно поставили изъян. У нас всё ещё есть надежда. Но ты не обязан браться за это, понял? Ты не обязан! Это я тебе как друг говорю.

Кассиан то ли усмехается, то ли скалится на сумерки. Всё в нём слишком печально, слишком… Слишком.

Лея не должна плакать. Но она плачет, обнимая друга за плечи.

— Я не знаю, как это делается.

Это он о ней. Он не знает, как это… Как это всё.

— Никто. Никто не знает.