Солнцевы сыны

– Хорошо, – Девушка приподняла свой аккуратный носик, и важно добавила, – я хочу купить несколько шкур. Вот эти две, – она указала пальцем, – и вон те. Да и ту, что вы в руках держите. Отложите их, и завтра я за ними вернусь.

Она повернулась, чтобы уходить.  А Деян так и стал столбом, держа в руках беличий хвост. Ему показалось, что вот сейчас он должен что-нибудь сделать или хотя бы сказать.

– Постойте!

Девушка остановилась и с любопытством на него посмотрела.

– Возьмите это.  – Парень протянул ей пресловутый рыжий кусок шерсти.

– Зачем? – хлопая ресницами, произнесла она, – Не нужно, я завтра вернусь.

В самом деле зачем? Деян так далеко не продумывал ход. Он так и замер с глуповатым выражением лица. Но девушка смотрела на него так же пристально и все выжидала, что тот скажет.

– Эта шкурка… Вы… – Парень наконец нашелся, но слова решительно не хотели слетать с языка, – А почему… Почему вы так всматривались в нее? Я подумал… Простите, не хотел вас смущать.

– Нет продолжайте, – встрепенулась девушка, – вы меня нисколько не смутили, – хотя розовое ее личико так и залилось румянцем.

– Я лишь хотел сказать, – продолжал Деян, – что разный народ мне доводилось видеть, и чтобы такая юная барышня как вы рассматривали мой товар, подобно мастеровому мужику, такое, знаете ли, я встречаю впервые. Не в укор вам, барышня, будет сказано, – быстро добавил он и совершенно растерялся, – ну вот вы и смеетесь с меня, знать, дурака.

– Простите, я… Простите меня, я ни в коем разе не хотела вас обидеть, – быстро заговорила девушка, не в силах убрать улыбку с лица. – Скажите только, почему вы зовете меня барышней? —

Ее голос звучал переливчато, как ручей, а в глазах читалось чисто детское любопытство. Деян несколько растерялся.

– Вы меня нисколь не обидели, барышня, – чуть помедлив, произнес он. А почему я вас так назвал, так на то причина есть.

– Какая же? – совершенно искренне спросила девушка и с интересом посмотрела на торговца.

– Неужто вам правда интересно? – спросил Деян негромко, подозревая, что с него снова смеются.

– Честное слово, расскажите.

– Ну, коли не шутите, то на то есть сразу две причины, – Он хитро уставился на собеседницу исподлобья.

– Так-так.

– Первая, – начал Деян, – Взгляните на ваше платьице, – Девушка быстро поглядела на свое убранство и подняла вопросительные глаза на торговца, – Мало того, что узора такого тонкого днем с огнем не сыщешь на передниках простолюдинок, так еще и шито оно не льном, а ситцем. Не по карману простой селянке, – Деян замолк на миг и посмотрел на собеседницу. Она слушала так же внимательно, как и прежде, но уже не улыбалась. – И шкурам я своим цену знаю, – продолжал он, – А вы с ходу выбрали не просто хорошие, а лучшее из того, что есть. Как я уже сказал, не каждый мастер такой глаз имеет. Значит кто-то обучил вас нашему делу. Или, что вернее, нанял мужика, чтобы тот вас учил. Оттого, мнится мне, батюшка ваш, пусть, может, и не барин, но уж, наверное, купец какой-нибудь. И шкурки вы берете, знать, не от нужды, как другие, а для декору, красоту, то есть, наводить. Только у нас, знаете ли, есть присказка: “Не пускай бабу к мездру…”

– “…От нее кожа портится”, – прервала девушка и ее голубые глаза вспыхнули, – Значит я у вас теперь не барышня, а девка, что до шкур дорвалась, надо думать.

– Я не то имел ввиду, – пробормотал Деян, чаша уверенности которого с каждой секундой мелела.

– И присказку эту гадкую придумал мужик-дурачина, подобный вам, для которого бабы все только готовкой заниматься должны да детей качать, – Девушка не на шутку разозлилась и перешла почти на крик, от чего соседние с лавкой покупатели и торговцы, начали с любопытством поглядывать на нарушительницу спокойствия, – К чему вы вообще эту присказку вспомнили? Разве я вам шкуры свои продаю, а не вы мне? Вы неотесанный мужлан, и отныне я запрещаю вам делать свои сомнительные умозаключения относительно моей семьи, – Она даже притопнула ножкой и хотела еще добавить что-нибудь веское, но оборвалась и понизила тон, заметив, что многие люди вокруг, со смехом смотрят на нее и Деяна, который, тем временем, совершенно смешался и стоял красный, как помидор.

– А хотите теперь я скажу, в какой семье выросли вы.

– Я? –  Промямлил Деян.