Солнышкин плывёт в Антарктиду

Между тем гроза кончилась. Небо прояснилось. Только за верхнюю звёздочку Южного Креста зацепилась небольшая туча и проливала дождь, пока не превратилась в маленькую радужную каплю.

НОВЫЕ ИДЕИ РАДИСТА ПЕРЧИКОВА

Утро началось прекрасно. Океан стал бархатно-зелёным, и вымытый дождём «Даёшь!» летел чистенький и новенький, как из магазина. Команда тащила на корму доски, брезент, боцман стучал молотком. Через час на палубе красовался новый плавательный бассейн. По шлангу, который наладил Мишкин, в него текла чистая океанская вода.

С трюма уже прыгали, ныряли. А Солнышкин и Перчиков пристраивали рядом свой пальмовый островок, возле которого можно было позагорать. Рядом вертелся Верный и тихо повизгивал. Солнышкин забивал деревяшку в пробоину, которую островок получил при стычке.

— Негодяи, — сказал Солнышкин. — Чуть не утопили!

— Утопили бы — это ещё ничего, — сказал Перчиков.

— Что значит «ничего»? — спросил Солнышкин.

— Лучше утопить, чем позволить им организовать базу. Весь океан портят!

С этим Солнышкин был согласен. Он вбил чоп и сел на трюм.

— А что такое океан? — торжественно спросил Перчиков и сам себе ответил: — Это второй космос! — Его глаза засияли. — Это тайны глубин. Дельфины, киты, морские змеи! Это витамины и соли, металлы и электроэнергия. И всё это можно добывать уже сегодня!

Океан тихо гудел, волны его величественно перекатывались, словно показывали свои богатства.

— Хе-хе, пока это сделают — земля перевернётся, — раздался вдруг рядом голос артельщика. Он только что вылез из бассейна и развалился погреться на солнышке.

— Не перевернётся! — сказал Перчиков.

— И торговать ею тоже никому не позволим, — заметил Солнышкин.

— А насчёт использования океана, — подскочил Перчиков, — я уже кое-что даже придумал. Про электрических скатов слышал?

— Ещё бы! — Солнышкин кивнул головой.

— Представляешь, одного из них помещаем в бассейне на корме, другого на носу, а провода от них подводим к динамо-машине! Один скат выпускает электрический заряд — мотор заводится, потом действует второй скат. Один — другой, один — другой. Электричество поступает в мотор, машина работает, пароход идёт — в ушах посвистывает!

— А что, — загорелся Солнышкин, — здорово! — Он сказал это особенно громко. Возле бассейна стояла в купальнике тоненькая загорелая Марина, и Солнышкину хотелось именно сейчас совершить что-нибудь необыкновенное. — Давай попробуем!

— Давай! — обрадовался Перчиков. Друзья, несмотря на жару, даже не стали купаться и бросились делать крюк для ловли скатов.

— Только нужно сколотить небольшой бассейн, — спохватился Перчиков.

— Подумаешь, — сказал Солнышкин. — Великое дело! Вон доски, гвозди, вон брезент.

Скоро всё было готово, и они пошли к борту, на полубак, ловить скатов.

А в тени пальмы, кося им вслед глазом, остался лежать артельщик, раздумывая, что бы такое весёленькое устроить этим радостным мальчикам.

ОСТОРОЖНО. ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ!

Часа полтора Солнышкин и Перчиков стояли с петлёй у борта. В зелёной глубине проносились серебряные рыбы, проплывали стебли морской травы и по-хозяйски поглядывали акулы: не торчит ли сверху нога какого-нибудь капитана. Но акулы друзей не интересовали. Им нужны были скаты. Наконец из глубины навстречу им стал планировать небольшой скат, величиной с подушку. Когда пароход поравнялся с ним, Солнышкин дёрнул верёвочную петлю и крикнул:

— Тяни!

— Осторожно, — сказал Перчиков, — триста вольт!

Вытащив ската за хвост, они отнесли и опустили его в приготовленный бассейн.

— Ну что? — спросил Перчиков. — Ещё? — Удача прибавила ему энергии.

— Сейчас, только возьму у Борщика хоть по куску хлеба, — сказал проголодавшийся Солнышкин.

— А я напишу плакат, — сказал Перчиков. — «Осторожно, высокое напряжение!»

И, посадив у бассейна Верного, они разбежались в разные стороны.

А на палубу выбежал штурман Пионерчиков. Он только что сдал вахту и, сбросив форму, торопился к бассейну, где раздавался весёлый галдёж и сверкали брызги.

Вдруг он остановился. Слева от большого бассейна сиял изумрудной водой маленький.

— Что это? — спросил Пионерчиков.

— Хе-хе, — раздался вздох из-под пальмы. — Это, так сказать, индивидуальный.

— То есть как — индивидуальный? — запальчиво спросил Пионерчиков.

— А так. Солнышкин и Перчиков себе отгрохали. И ещё собаку вон положили сторожить, чтобы никто не купался, — пожаловался артельщик и скосил один глаз на зарычавшего пса, другой — на Пионерчикова.

— Ну, мы их не спросим! — Пионерчиков терпеть не мог индивидуалистов. Теперь, даже если бы ему не хотелось купаться, он всё равно бы залез в бассейн! Им назло!

— Хе-хе, смотрите, я предупредил, — сказал артельщик.

Пёс заскулил и упёрся лапами в штурмана.

— Пошёл! — оттолкнул его Пионерчиков.

Верный, даже не обидевшись, с лаем бросился на него снова, но было поздно. Пионерчиков ласточкой прыгнул в бассейн. Вслед за этим раздался страшный треск, посыпались искры. Юный штурман, вылетев обратно, сделал в воздухе тройное сальто и плашмя шлёпнулся на палубу.

— Убило! — выкатив глаза, заорал артельщик. — Пионерчикова убило!