Солнышкин у динозавра

Всё это время доктор Челкашкин, которому тоже хотелось прокатиться на Землячке, влипнуть со всеми в какую-нибудь весёлую историю или хотя бы просто искупаться, добросовестно лечил, читал лекции и проводил сеансы телепатии.

Он вытащил добрый десяток заноз из определённых мест у мальцов, лазавших по пальмам и кустарникам, перевязал две головы — учёному и фотокорреспонденту, свалившимся с динозавра. Провел уникальный одновременный сеанс обратного действия: несколько умников и несколько явных дураков менял местами до тех пор, пока не привёл их в полное равновесие.

Правда, один из пациентов весь вечер бегал по берегу и, пожимая плечами, сообщал то одному, то другому:

— Доктор утверждает и даёт честное слово, что я уже умный, но сам-то я чувствую, что я полный дурак!

А в тот момент, когда рядом, «Под динозавром», разгулялись брычащие и дрычащие звуки, доктор как раз приводил одним взглядом в нормальное состояние нескольких людей младшего школьного возраста, которые недавно дёргались чуть ли не на головах у своих дёргающихся родителей.

И по мере того как они затихали, один из дёргавшихся папаш, глядя Челкашкину в самые глаза, спросил:

— Доктор, а вы сами когда-нибудь смогли бы заболеть этим или хотя бы запрыгать под эту музыку?

— Я? Я? — воскликнул доктор. — Чтобы я когда-нибудь зарылся в эту музпомойку?! Да скорей это безмозглое чудище, — он показал в сторону динозавра, — скорей оно снова пустится шагать по земле, чем я...

Доктор не договорил, он не смог договорить, потому что вдруг оторвался от земли вместе со своими пациентами и, широко раскрыв глаза, повис в воздухе.

А гигантский ящер дрогнул, заскрипел и, подпрыгивая, всей своей жутковатой мощью двинулся к зашумевшему и закипевшему под вспышки фейерверка ночному океану.

Прыгало всё: прыгал динозавр, прыгали пальмы, сталкивались и орали в воздухе испуганные попугаи. Рождались слухи, наваливались страхи. Все толпились, все кричали, все куда-то бежали.

САМЫЕ НЕВЕРОЯТНЫЕ НОВОСТИ

Эта неожиданная встряска разом перетряхнула буквально все затеи, все личные планы. А они кое у кого были.

Кое-кто собирался всхрапнуть прямо у ног динозавра. Петькин был не против прихватить у Борщика десяток-другой сарделек и где-нибудь за углом выдать их за ледниковые, антарктические по сотне-другой за штуку.

Сладкоежкина — не терять же возможности! — уже сдала за «зелёненькие» своё бунгало одной весёлой парочке и собралась в гости к Матрёшкиной.

Но теперь они вместе со всеми куда-то бежали, летели, скакали...

И даже Верный, чуть не кувыркаясь, запрыгал с целлофановым пакетиком в зубах к дёргающемуся памятнику Перчикову и стал быстро зарывать под ним свою секретную ношу.

Солнышкин, понятно, оказался у берега. Ведь днём с Матрёшкиной договорились искупаться? Договорились! И хотя сейчас было не до купания, встретиться было бы можно.

Океан пылал от развеселившихся светлячков и лунного жёлтого света. Солнышкин зачерпнул горсть огней и протянул запыхавшимся Петькину, Федькину и Стёпке: «Держите! Светите!»

Но тут прямо перед его носом в песок ткнулась лодка, из которой выпрыгнул Перчиков и крикнул:

— Всё забавляетесь? Где вас столько времени носило? Что вы делали?

Солнышкин — да и остальные — пожали плечами:

— Как это? Зарабатывали на горючее — раз, спасали человека — два!

Сказать про концерт Перчиков ему не дал.

— Какого человека?

— Стёпку!

— Хе-хе! — съязвил Перчиков. Но согласился: — Ладно, раз человека, тогда дело другое. — Он не сомневался: если Солнышкин сказал «человека», значит, человека. Но спросил: — А почему вы не обратили внимание на сигналы Пионерчикова?

— Какие? — переглянулись друзья.

— Три пальца!

— На троих? — спросил Петькин. — Так было некогда!

— Петькину бы только на троих! — рассердился радист.

— Ну а что же ещё?

— Забыли! А договаривались, если динозавр — палец вверх. Три пальца — три динозавра. Три головы динозавра! — выложил Петькин невероятную информацию.

— Не может быть! — вырвалось у Федь- кина. — Неужто правда? Невозможно! — Хотя своим собственным голосом соврем недавно он доказывал всем, что на свете невозможного не бывает.

Перчиков кивнул в сторону парохода: там на фоне огромной жёлто-золотой луны Пи- онерчиков и сейчас то опускал, то подбрасывал к самым звёздам три пальца.

— Так идём! — почти крикнул Солнышкин.

Но не это было главное.

— Кажется, не до динозавров, — заметил Перчиков. — Прочитайте вот это! — И будущий космонавт протянул друзьям радиограмму, которую они при лунном свете одолели в один миг.

«Пароход Даёшь Перчикову Будьте предельно внимательны Прыгайте потише В вашем районе замечено кувыркание земной поверхности и усиленное пузырение океана Возможны катаклизмы Ждём на орбите С космическим приветом Друзья»

Солнышкин и Стёпка разом выдохнули: «Ничего себе!» — А Петькин задумался. Он не знал, что такое «катаклизмы», но вторая половина этого слова обещала мало приятного.

Перчикову некогда было всматриваться, какое впечатление произвела радиограмма на его приятелей. Он только быстро произнёс: