Соло

Сняв телефонную трубку, чтобы никто не помешал ему звонком, и взяв бутылку хорошего вина, разделить которую с ним Кэролайн Мортимер не пожелала, Макс сидел за своим романом. Ему понадобилось четыре с половиной часа, чтобы перечитать пятьсот страниц законченной рукописи. К тому времени, как он дочитал, бутылка опустела, все сигареты закончились, и у него заболела спина.

И что еще хуже, он вынужден был признать, что Кэролайн права.

«Черт побери», — сказал про себя Макс, злобно глядя на разбросанные по кровати страницы. Он не понимал, как такое могло случиться… он действительно не осознавал, что он делал… он никак не мог взять в толк, как такой персонаж мог втиснуться в его роман и завладеть им совершенно, особенно, если все черты и замашки этого персонажа, несомненно, списаны с Холли Кинг.

Надо признать, что Макс уже перестал ее ненавидеть. Настоящая Холли была намного лучше, и первое впечатление, которое она на него произвела, оказалось обманчивым. Ее общительная натура, ее кричащая манера одеваться больше не оскорбляли его, и Холли, безусловно, была хороша, как в постели, так и в других отношениях. Вначале, когда Холли изо всех сил пыталась его поразить, он, естественно, сторонился ее, так как его отпугивали такая откровенная щенячья преданность и обожание. Но как только она утихомирилась и начала относиться к нему нормально, она сразу изменилась в лучшую сторону, в его глазах — до неузнаваемости. С ней весело. Когда они были вместе, то ладили между собой превосходно. А самое главное — они друг друга прекрасно понимали. И Макс, разумеется, понимал, как мужчина — если только это такой мужчина, который вообще намерен жениться, — может влюбиться в Холли и захотеть взять ее в жены.

Но теперь Макс вынужден был признать, что он, сам того не замечая, стал более эмоционально привязан к ней, чем ожидал.

«Кто бы мог подумать, — говорил он про себя, проводя указательным пальцем по краю пустой рюмки. — Жизнь действительно странная штука, но если Кэролайн допускает, что я позволю своему сердцу управлять головой, то она недостаточно хорошо меня знает». Макс решил, что ей следует радоваться, по крайней мере тому, что он вовсе не принадлежит к числу тех мужчин, которые женятся.

…………………………………………..

«Наверное, это к лучшему, — подумал Росс, — что на дежурстве сейчас не Грейс». Даже Сильви, дипломатичная донельзя, говорила откровенно холодным тоном, когда позвонила ему в кабинет, чтобы объявить, что к нему посетитель.

Через несколько секунд дверь отворилась, и перед ним появилась Антония. Она была напряжена, и на ее лице была написана неуверенность, но при этом выражение оставалось гордым.

Росс не видел ее уже больше шести недель. Передозировка могадона действительно имела место, но она наврала про таблетки парацетамола: промывания желудка подействовали хорошо, и через несколько недель ее уже выписали. Согласно диагнозу психиатра, который ее наблюдал, Антония страдала реактивной депрессией. Должно пройти какое-то время, чтобы она смогла смириться со своим горем и научиться оставлять прошлое позади. Импульсивное антисоциальное поведение — скажите пожалуйста.

«Тебе надо оставить прошлое позади, — напомнил ей Росс, когда она пересказала ему разговор с психиатром. Остаточное чувство вины смешивалось со злостью и облегчением. Со своей жизнью Антония не покончила, но она определенно сумела разрушить его жизнь. — Если хочешь услышать мое мнение, я больше не хочу тебя видеть».

И вот теперь Антония снова здесь, одетая в зеленый, защитного цвета тренч, кремовые кожаные сапога и кашемировый шарф, и вид у нее был напуганный, но решительный. Если она начнет тут создавать какие-нибудь проблемы, он поклялся, что вышвырнет ее в окно своими собственными руками. Если кому и позволительно вести себя импульсивно и антисоциально, так это ему.

— Я знаю, что ты не хотел меня видеть, — сказала Антония, — но я подумала, что ты, может быть, захочешь узнать, что я сегодня днем улетаю в Соединенные Штаты.

— Правда?

— Во Флориду. В Майами. Моя тетя пригласила меня пожить у нее… на неопределенный срок.

Благодаря Антонии Росс не виделся с Тессой и Оливией уже больше семи недель. И он не знал, когда, если вообще это случится, он увидится с ними снова. Росс был рад тому, что Антония уезжает, но если она думает, что он станет с ней обниматься и целовать ее на прощание, то она сильно ошибается.

— Вот и прекрасно.

— Я знала, что ты будешь рад, — сказал Антония с ехидной, злобной улыбкой. Какое-то время она молчала, затем ее словно прорвало: — Я решила, лучше всего будет поступить именно так. Я в этом месяце не самый популярный персонаж здесь и прекрасно это понимаю, а там я смогу начать новую жизнь, и люди не будут указывать на меня пальцами и шептаться за моей спиной. Кроме того, — добавила она с дерзким видом, — я думаю, Майами-Бич — это для меня, я всегда считала американских мужчин привлекательными. Кто знает, может быть, через год я уже снова выйду замуж.