Соло на грани

Света, чтобы разобрать каждую букву, хватало. Но освобожденные от заколок волосы падали на лоб, лезли в глаза. Эра зло откидывала пряди, но они снова мешали читать. Как она ненавидела свои волосы! Сколько раз хотела сбрить, освободить из их заточения любимое тату… Но Ири мечтала, чтобы у сестры были тугие локоны. Она хотела перебирать их пальцами, заплетать, собирать в прическу… Эра прислушалась к просьбе сестры только после ее смерти.

Страницы покрывали графики. Столбцы цифр. И дата… Та же, что и у отца. Сердце стучало сильно-сильно, Эра словно стояла на краю пропасти, готовясь сделать шаг.

Можно было остановиться. Поставить папки обратно на полки и забыть об их существовании. Или… Эра пролистала пустые страницы. В самом конце стоял то ли код, то ли пароль – набор цифр и букв.

Записать было не на чем – от врачей Эра убежала в чем была – босиком и в одноразовой сорочке.

Ноги озябли, но она все-таки проверила полки еще раз. Ни о ней, ни о сестре информации не нашлось.

Прежде, чем убрать личные дела родителей, Эра постаралась запомнить коды. Закрыла глаза, вызывая в памяти звук тэгына. Буквы, говорите? И цифры? Музыкальным слухом в их семье обладала не только Ири. И она позаботилась, чтобы сестра не отставала в учебе. А уж буквенно-цифровые обозначения нот у обоих от зубов отскакивали.

Перевести пароль в нотный ряд оказалось делом нетрудным. А запомнить получившуюся какофонию – еще легче. Теперь Эра была уверена – вспомнит коды даже во время Прорыва.

Оставалось только просочиться обратно в коридор и спрятаться в другом месте. А потом искать возможность подобраться к серверу института.

* * *

Доктор Дарси бушевал. Эра Шторм, его основной объект исследования, источник нескольких диссертаций, взбунтовалась по-настоящему! Даже сбежала! На ее поиски бросили почти весь штат. И что в итоге? Оказывается, она просто заснула в закутке под лестницей!

– Милая, я знаю тебя с пеленок, и ты никогда не была столь безответственна! Тебе ведь известно, насколько важны эти исследования? – профессор метался по кабинету, полы накрахмаленного халата развевались, и он очень напоминал какого-то экзотического жука. – Весь мир смотрит на тебя с надеждой! А ты? Ты просто прячешься в шкаф со швабрами и засыпаешь. ЗАСЫПАЕШЬ, Эра! Ну как…

Эхо чихания взвилось к высокому потолку. Профессор замолчал на полуслове, с тревогой вглядываясь в лицо Эры:

– Простудилась? Почему до сих пор босиком?

Профессор умел устраивать шоу из всего. Вот и теперь Эру согревали пледами и горячим чаем под его причитания. У девушки даже голова заболела. Но она терпеливо перенесла все необходимые анализы и проглотила выданные таблетки – болеть в ее планы не входило.

– Профессор, может, я на ночь здесь останусь? Понаблюдаете…

Доктор застыл, обдумывая столь щедрое предложение. И отказался:

– Нет, милая. Я знаю, как ты не любишь бывать здесь. А стресс, как мы знаем, увеличивает риск заболеваний. Поэтому отправляйся-ка ты домой. И хорошенько выспись. Только в собственной кровати, а не в кладовке! Про витамины не забудь!

И он удалился, подобно древнегреческому божеству, в сопровождении свиты лаборантов и магистров, благоговейно внимающих каждому его слову.

Эру отвезли в коттедж. Она не посмела спорить – это могло вызвать подозрения. Но вскоре пожалела: мужчины, внезапно окружившие ее заботой, вызывали раздражение. Особенно Ши Ху.

* * *

Ставр, глядя на бледное лицо с лихорадочно блестящими глазами, чувствовал себя виноватым. Слова Алеся о том, что Эре тоже непросто, вызвали угрызения совести. Ставр чувствовал себя никчемным командиром. Должен был понять, каково девушке остаться без единственного родного человека. Да что там, гибель Камертона отзывалась физической болью у всех членов Гаммы, а тут сестра-близнец. Да и ученые эти. Им, взрослым, закаленным тренировками и кровью воинам, нелегко дались эти недели. А уж девочке, которая месяцы провела в лаборатории, терзаемая любопытными исследователями… Алесь прав – забота ей нужна. Тогда и отряд сплотится. И резонанс будет проходить как всегда – легко и плавно, без выворачивания мозга в момент разрыва связи.

– Эра, ты дзяруны любишь? З мачанкой? – высунулся из кухни Алесь.

Не среагировал только Дмитрий. Остальные уставились на мужчину, ожидая пояснений.

– Чем-чем ты нас кормить собрался?

– Дзярунами. Ну, лепешки картофельные.

– А второе? Как ты сказал? Ма…

– Мачанка? Ну… – Алесь задумался, подбирая слово, – это соус такой. Да, соус. Смажанку хотел сделать, да тут сала днем с огнем не найдешь. Так я на беконе сделаю… Так что, дочка, будешь?

– Дзяруны так дзяруны, – обреченно согласилась Эра.

Но вместо блюда с зажаристыми дзярунами Алесь водрузил на стол глубокий стеклянный противень.

– От эти нелюди. Все обыскал! Хоть бы один горшочек был. Толькi кiлiшкi нейкiя замест зручнага посуда. И грибы… Обрадовался, думал, хорошие. А они нам шампиньонов насовали в холодильник. Зусiм звар’яцели.