Соло на раскаленной сцене

— Интересно, откуда Марк мог ожидать поступления бабок, если выбыл из Black’n’White? — задумчиво пробормотал Евгений, когда Саблины удалились.

— Да, — согласился Егор, — и почему родокам не сообщил, что ушел?

— Ну, это-то как раз понятно — не хотел ронять свое реноме! Каково артисту признаться, что тебя выперли из-за недостатка таланта?

— Насколько я понимаю, никто его не «выпирал», — резонно заметил Егор. — Саблин покинул группу по собственной воле…

— Я бы это так не назвал! — перебил Евгений. — Рано или поздно Мирский попросил бы его вон, и Марк не мог этого не понимать: с таким человеком, как Бессонов, он мог значительно сократить расходы и повысить производительность!

— Вы рассуждаете так, словно речь о заводе или фабрике!

— А в чем, по сути, отличие? Все по Карлу нашему Марксу: товар — деньги — товар, капиталистическая система пока не выдумала ничего нового! Может, это зацепка?

— Кто, Карл Марс?

— Да нет, деньги: если Саблин рассчитывал на их появление…

— Насколько я понимаю, члены группы пока еще не уволились из своих театров? — перебил Егор. — Но ты же сам слышал, что Марка не занимали в большом количестве ролей да и вовсе уволить грозились… А вот у Бессонова нет постоянного места работы. Не знаю, как он живет. Правда, Марго говорила, что он продал кое-какие свои сочинения… Ты проверил алиби парней на момент убийства Саблина — осторожно, как я просил?

— Проверил.

— И?

— Ни у кого из них, включая Мирского, твердого алиби нет. Все находились в Кронштадте, остановились в гостинице — вернее, в хостеле. Спали всю ночь — во всяком случае, они так утверждают.

— Что говорит персонал?

— Это ж не гостиница, товарищ майор! — развел руками Егор. — Ночью все спят.

— А камеры наблюдения?

— Рабочая — только одна, и на ней ничего интересного.

— Просто отлично! — вздохнул Евгений. — Надо тряхануть Мирского на предмет того, не брал ли у него Саблин в долг. Кроме того, нужно выяснить, не обращался ли он к кому-то еще за деньгами — может, это и стало причиной его убийства?

— Думаете, Марк взял в долг и не смог вовремя отдать?

— Все может быть.

— Но зачем бы кредиторам держать его в доме так долго, прежде чем грохнуть?

— Вряд ли ради выкупа, иначе давно нашли бы семью Саблина или связались с его так называемой «девушкой» — они же не знали, что ребята разыграли роман! Возможно, бандиты заставляли Марка достать деньги, что-то продать?

— Ипотечную квартиру?

— Я выясню, брал ли он ипотеку на самом деле или это все только разговоры. На тебе — все окружение Саблина, помимо Black’n’White. Спрашивай, не делился ли он планами на будущее, не рассказывал ли, что хочет занять крупную сумму… А мне, похоже, придется снова побалакать с Марго!

Оставив машину на платной стоянке — неясно было, сколько она пробудет в студии, — Рита пересекла зеленый скверик и по пешеходному переходу перешла на другую сторону улицы — туда, где стояло здание, где располагалась звукозаписывающая студия. Она спешила поболтать с Мирским. То, что он творит, возмутительно, и необходимо положить этому конец! Рита была далека от мысли, что продюсер имеет отношение к гибели Саблина, однако, вполне вероятно, он внес свою лепту в судьбу несчастного парня.

У здания была припаркована всего одна машина — та самая «Тойота Альфард», которую в целях безопасности группы нанял Борис. К Ритиному удивлению, на капоте авто примостилась молодая темноволосая женщина. Она курила и наблюдала за входом.

— Вы кто? — с подозрением поинтересовалась Рита, приближаясь.

Брюнетка воззрилась на нее с недоумением.

— А вы? — ответила она вопросом на вопрос, но тут же лицо ее просветлело: — А-а, вы, видимо, Маргарита, адвокат Бориса?

— Верно.

— Я — Ангелина, новый водитель группы.

— Что-то случилось со старым? — удивленно вскинула бровь Рита.

— Сломал лодыжку и вышел из строя как минимум недели на три. Меня авралом из отпуска вызвали, представляете?

— Что, в вашей фирме некому работать?

— Ну почему же некому, да только у Бориса особые требования — ни выходных, ни проходных… У всех жены, дети, обязательства.

— А у вас, значит, никаких обязательств?

— Не-а, — усмехнулась молодая женщина, обнажая ряд крупных, почти идеальных зубов. — Одна как перст, а потому свободна, словно ветер!

Рита с интересом разглядывала новую знакомую. Невысокого роста — во всяком случае, гораздо ниже нее, прекрасная смуглая кожа, длинные темные волосы собраны в конский хвост высоко на затылке, почти никакой косметики. Одета скромно, в джинсы и белую блузку. Красоткой Ангелину не назовешь, но внешность ее определенно не лишена приятности.

Пока они разговаривали, Рита увидела, как из-за угла здания выворачивают члены группы — видимо, как всегда, Мирский предпочел воспользоваться черным ходом.

— О, они рано! — заметила Ангелина, бросая сигарету на асфальт и разминая ее носком кроссовки. — Борис говорил, что только к трем освободятся!