Соломоновы острова

Изучая жизнь островитян, Фокс отмечал жестокость обычаев. Так, на острове Сан-Кристобаль первого ребенка отец живым закапывал в землю. Пленники, приведенные в деревню, либо затаптывались живыми, либо сжигались.

Повсеместно был распространен культ предков. Когда человек умирал, его родственник отправлялся в дом покойника с удочкой и размахивал ею над трупом до тех пор, пока, по его мнению, дух умершего не входил в орех бетеля, надетый на конец лески. Этот орех затем хранился в семье умершего. Родственники охотились к тому же за злыми духами, которые, как они полагали, выходили из тела. Если удочка начинала сгибаться, это значило, что злые духи схвачены и могут быть выброшены в море. Древние погребальные обряды сохранялись в неприкосновенности. Так, если мужчина был убит на войне, его кремировали ночью. Вождя клана хоронили на усеченных пирамидах до 10 м высотой. На каждой пирамиде высекались каменные ступени, заканчивавшиеся плоской площадкой для совершения жертвоприношения. Каждый день тело умершего носили к потоку для омывания. Когда же оставался только скелет, его помещали в каноэ, которое устанавливали на вершине пирамиды. Считалось, что на нем вождь достигнет солнца.

Общее число жителей Соломоновых островов до прихода европейцев неизвестно. Ч. Вудфорт предполагал, что их насчитывалось не менее 200 тыс. По плотности населения на первом месте стояли острова Бугенвиль и Ма-лаита, а также островки, расположенные в лагунах больших островов (например, на островке Сулуфоу в лагуне Лау в 1927 г. имелось 300 жителей, в то время как на более чем 30 островах всей группы Лау 5–6 тыс.). За ними шли Гуадалканал, Санта-Исабель, Сан-Кристобаль, Шуазёль. В основном люди жили во внутренних районах больших островов. Здесь они занимались земледелием. В прибрежных районах был развит рыбный промысел. На мелких же островах аборигены и возделывали пашню, и ловили рыбу.

Как правило, чем дальше от побережья обитали островитяне, тем компактнее выглядели их социальные группы. Если в прибрежной полосе деревни состояли из нескольких десятков домов, то в глубинных районах — лишь из двух-трех, и жили в них только самые близкие родственники и их семьи.

Население и глубинных, и прибрежных районов объединялось в союзы на территории в несколько десятков квадратных километров. Основой такого объединения служили единство языка и родство.

Между объединениями существовали постоянные связи, главным образом экономического характера, что не исключало частых вспышек враждебности между ними. Вот как рисует Ч. Вудфорд обычную сценку обмена товарами: «Обмен совершался женщинами, которые двигались навстречу друг другу. Женщины прибрежных районов — с рыбой, а женщины внутренних районов — с ямсом и таро. Их сопровождали мужчины, вооруженные копьями или ружьями. Иногда и этого было мало для безопасности групп, двигавшихся навстречу друг другу. В этом случае на веревке вдоль берега пускалось маленькое каноэ и на него складывались товары для обмена»^{10}.

Контактировали и островные группы. Они торговали между собой, а нередко переезжали с одного острова на другой — скажем, с Малаиты на Гаудалканал или Сан-Кристобаль, а с Лау на юг Малаиты и т. д.

Экономические связи охватывали все главные острова Соломонова архипелага. Так, раковинные деньги, изготовлявшиеся на острове Шуазёль, поставлялись на Бугенвиль, а каноэ, сделанные на острове Улава, пользовались популярностью на всех островах архипелага. Торговали Малаита с островами Санта-Исабель, Саво, Гела и Гуадалканал.

Власть на Соломоновых островах принадлежала вождям. Почти неограниченной властью обладали вожди в прибрежных районах. Вот как описывает положение вождя английский этнограф Р. Кодрингтоп: «На Флориде вунаги — вождь — следит за порядком, направляет хозяйственную жизнь, представляет народ перед чужеземцами, руководит жертвоприношениями и военными действиями. Он пользуется правом наказывать и может любого приговорить к смерти. В Саа на Малаите вождь — масла-ха — использует людей на работах в своем огороде, на строительстве дома, каноэ»^{11}.

Во внутренних районах власть не передавалась по наследству. Ею наделялись наиболее авторитетные и богатые люди.

На Соломоновых островах жители не придерживались единой системы определения родства. В одних местах они вели свое происхождение по женской линии, в других — по мужской линии, а нередко имели право выбора.

Не существовало четкого разделения труда между мужчинами и женщинами. Они вместе занимались как земледелием, так и рыболовством. Все работали. Поэтому на островах продовольствия было в избытке, а это открывало благоприятные возможности для товарообмена.

Рынки находились на побережье всех наиболее крупных островов архипелага. Особенно славился рынок в Ауки на северо-западном побережье Малаиты, где встречались не только жители различных районов этого острова, но и островов Гуадалканал и Гела.