Соловей и кукушка (СИ)

Мне пришлось вцепиться в его талию и буквально прижаться к нему, чтобы не сползать. Часа через два такой бешенной езды я чувствовала себя избитой кованными сапогами. И тут Волк поднял жеребца свечкой, я заорала, буквально повиснув на парне. По счастью, серый скакун вновь принял устойчивое четырёхногое положение.

Конекрад спрыгнул, снял меня. Я сразу буквально упала на землю, сев и обхватив ноги руками. Голова кружилась. Волк подошёл к коню спереди, обнял за морду и поцеловал в нос:

— Спасибо, родной.

Снял узду, засунул в свои широкие штаны (карманов я не видела, но они, по-видимому, там имелись) и щёлкнул пальцами:

— Айда давай.

Я посмотрела вслед жеребцу, а затем обернулась к своему спутнику:

— Зачем отпустил?

— Сейчас он найдёт дорогу к табуну, и его кратковременную пропажу никто не заметит. Нам не нужны неприятности, птаха. Не нужно, чтобы полиция прочертила наш маршрут по украденным коникам.

— А если на него по пути волки нападут?

— А волки все тут, — и он горделиво расправил плечи.

— Нет, а если серьёзно?

— Ну ты, красивая, даёшь. Как волк коня догонит? Разве что загонит, но это другое. Не успеет. Вставай, пошли.

Я глухо застонала. Попыталась подняться и тут же села:

— Не могу.

Волк подумал-подумал и брякнулся рядом. Растянулся на траве, закинув руки за голову:

— Лады. Тогда час спим.

И я тотчас провалилась в сон. И увидела Ролдао. Наследник сидел на том самом камне на Оленьем мысу и в упор смотрел на меня.

— Я умею ждать, — сообщил равнодушно, — но не люблю этого делать. Запомни. Однажды, ты всё равно придёшь ко мне. Сама.

Я закричала и проснулась, чувствуя, как что-то тяжелое сжимает моё лицо.

— Тише. Ты чего разоралась? — прошипел мне на ухо знакомый голос.

Я не сразу поняла, что это Волк. Дёрнулась пару раз и замерла.

— Так с тобой и поседеть можно, — проворчал парень недовольно и убрал, наконец, ладонь с моего лица. — Не, только чур не реветь. Я не Соловей. Меня слезами не разжалобишь.

Всхлипнув, я вытерла мокрые щёки.

— Ну, раз уж доброе утро, то доброе утро, — проворчал Волк, поднимаясь. — Пошли, что ли?

И мы пошли. Несколько раз споткнувшись, я остановилась:

— Мы так шеи свихнём. Давай подождём до утра?

— Давай, — обернулся он ко мне, мотнув головой. — До прихода сыщиков. Зато обратно с комфортом доставят. Вот только знаешь, что? Оставайся-ка ты одна. Жди. А мне оно не нужно.

И парень бодро двинулся вперёд. Мне ничего не оставалось, как броситься за ним.

Когда мне показалось, что я скоро упаду, а перед глазами поплыли красные круги, Волк резко остановился.

— Погодь. Жди здесь.

Я молча села и уронила голову на колени.

— Пить хочешь?

Странно, но я только сейчас поняла, что действительно очень хочу пить. Сознание как будто вспыхивало проблесками и гасло. Волк вытащил всё из тех же безразмерных штанов небольшую флягу, протянул мне. Я глотнула и закашлялась.

— Что это?

— Зато согреешься, — буркнул он.

— А воды у тебя нет? Просто воды?

— Подожди. Принесу. Только тихо.

И Волк ушёл. Я ещё глотнула чего-то очень крепкого, растёкшегося по горлу теплом. Где-то лаяли собаки, видимо, недалеко находилось селение. Я прислонилась к камню и закрыла глаза…

Очнулась от топота копыт, осторожно выглянула из-за камня. Ко мне мчал чёрный, как ночь, конь…

Ролдао!

Я сжалась. Бежать было некуда и поздно… Конь доскакал до меня и с него свесился чубатый парень.

— Красавец, да? Давай, забирайся. Воду попьёшь в седле.

Мне захотелось его убить. Остановило только то, что тело придётся закапывать в каменистой почве.

На этот раз упряжь была полной, имелась даже попона. Волк подтянул меня, помогая взобраться, протянул флягу.

— Это вода, не боись. Пей, мы подождём немного.

Я жадно приникла к металлическому горлышку. Это и правда оказалась вода. Ледяная.

— Откуда ты его украл? — спросила, утолив первую жажду.

— Это не я его украл, а ты, — напомнил Волк. — Мне пришлось красть обратно, но это было уже давно, так что следа не наведёт…

И тут я узнала того вороного коня, которого конокрад называл Бароном, и заметила белый «чулок» на левой передней ноге скакуна.

— Ты же оставить меня раньше, там, где грозился бросить. Сходить за конём сам, а потом вернуться за мной верхом, — прошипела я.

— Ага, и нарваться на гостей, — насмешливо заметил конокрад. — Ты бы уснула, поорала бы от души, а тут я такой красивый: здрасьте, вот он я, а вот он — мой коник. Допила? Тогда держись крепче и, давай, помчали. Тут осталось-то…

И мы скакали ещё часа полтора. Когда, наконец, остановились, и я открыла глаза, то увидела какие-то стены и полуразрушенные башни, похожие на остатки старинного замка. Волк спрыгнул, протянул ко мне руки. Я попыталась перекинуть ногу через седло, застонала и просто сползла прямо ему в руки.

— Эко тебя, — удивился провожатый, подхватил меня, закидывая на плечо. — Вот прям так сильно устала? Ты бы, того, хоть бы предупредила.

У меня не оставалось сил даже ругаться.

Вот так, со мной на руках, Волк и вошёл в небольшой дом, сложенный из круглых камней. Внутри горел свет ночников, было тепло и пахло хлебом и чем-то резким и неприятным.