Соловей (ЛП)

— Я должен. — Он понизил голос. — Я хочу. — Из набора первой необходимости он достал пару спиртовых салфеток, марлю, клейкую ленту и антисептическую мазь.

Она поморщилась, пока он обрабатывал рану, и только один раз выругалась.

— Ты во многом напоминаешь мне моего дедушку, — сказала она. — Одна черта — это видеть себя через призму усталости. То же самое происходит со мной во время штормов, а также, видимо, когда падаю с каяка. Возможно, это совершенно иррационально, но гром казался таким громким и сильным, когда я лежала там, наполовину утонув под проливным дождем. Я была уверена, что дедушка прав и рука Бога сейчас опустится и поджарит меня, как кусок грешного бекона.

Ей показалось очень кстати, что у нее есть своя история, которую она может приписать к его. Шрам мог появиться от чего угодно. Добавьте к этому ее предполагаемое желание стать союзником в борьбе за спасение детей от ужасной жизни, и ее попытки манипулирования очевидны.

И это почти сработало.

Он начнет свое расследование с дедушки и ее несчастного случая.

— Мне нужно уйти на некоторое время. — Мика повернулся, чтобы уйти, оставив набор на полу.

— О.

Хотя он был уверен, разочарование в ее тоне вызвано тем, что она лишилась возможности подкараулить его, отчего в груди Мика появилось чувство вины.

— Угощайся, чем хочешь.

Молчание затянулось на пару минут, прежде чем она сказала:

— Тебе не обязательно оставаться одному, если только ты действительно этого хочешь. Можем поплавать или посмотреть фильм. Не нужно ни о чем говорить, и я надеюсь, ты знаешь, что это останется между нами.

Черт возьми, ему хотелось верить, что она настоящая. На кратчайшие мгновения ее присутствие и прикосновения не давали его разуму разбиться о стенки черепа, однако Мика уже давно перестал связывать желания с реальностью.

— Я ненадолго.

Мика выбежал из коттеджа и помчался по тропинке к своему скоростному катеру на дальней стороне острова. У причала он остановился и с грохотом ударил кулаком в ближайшее дерево. Боль, пронзившая руку, заставила его сосредоточиться. Одна боль, чтобы заглушить все остальные эмоции. Это было единственное предложение Мэгги, которое действительно помогло. Хотя она вряд ли одобрила бы силу, которую он применил. Он отцепил тросы и прыгнул в лодку, когда она освободилась.

Отплыв от причала, Мика нажал на педаль газа. Порыв ветра немного прояснил его голову. Вместо того чтобы, как обычно, найти облегчение в одиночестве, он, казалось, был привязан к Дарси, связь, которая становилась все крепче, по мере его отдаления.

В ее голосе было столько всего, что только сейчас он осознал. Мика отбросил все мысли о ней и направился на материк, где в бардачке его машины лежал телефон. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем показалась пристань. Отшвартовав лодку, он достал свой мобильник и вернулся обратно домой. Глядя на ласковые волны, он набрал номер Мэнни.

— Как дела, босс? — спросил Мэнни. — Эта маленькая красавица уже сбежала?

— Нет, мне нужно, чтобы ты кое-что разузнал для меня. — Мэнни был прежде всего частным детективом, но теперь, когда у них с женой родился ребенок, он предпочитал держаться поближе к дому. Поскольку в Канаде дел было немного, он предложил Мике стать начальником его личной охраны.

— Ты знаешь, что я всегда готов, парень. Что бы тебе ни понадобилось, только скажи.

Мика возвращался по тропинке к задней террасе, было уже около восьми вечера. Он не собирался уходить так надолго, но Мэнни нужно было все тщательно продумать, а это требовало времени, и Мика не хотел снова сталкиваться с Дарси, не получив ответов.

На одном из шезлонгов лежало полотенце, а также блокнот и старый серебряный диктофон. Дарси не было — она была внутри, наверное, злилась, что ее бросили. Ему следовало продолжать идти. Это было неправильно, вторжение в ее личную жизнь, но разве он не поступил еще хуже, отправив частного детектива в ее прошлое? Оглядевшись по сторонам и убедившись, что Дарси не наблюдает за ним из окна, он взял диктофон, нажал кнопку перемотки, чтобы вернуться к началу ее последней записи, затем включил «play».