Солтинера. Часть вторая (СИ)

— Все уже позади, — отозвался тот спокойно. — Главное, что Анна сейчас здесь, и скоро поправится. Но вернуться и жить в Ленинграде она больше не сможет, иначе будущее ее дочери подвергнется серьезной угрозе.

— Кошмар, — отозвалась Роза. — Это звучит действительно ужасно… Но ты уверен, что нельзя никак… Никак нельзя позволить ей остаться жить там, в Ленинграде, но, к примеру, под другим именем?

— Тогда она захочет взять Софию к себе, — Леон качнул головой. — Нет, это невозможно. Сейчас и думать не стоит о том, чтобы позволить ей питать надежды подобного рода — это было бы просто жестоко по отношению к ней. И мы… Если мы и можем ей чем-то помочь, так только рассказом. Обо всем. И о ней как о Солтинера, и о том, как удачно сложилась жизнь ее дочери в будущем, и даже о вашей родственной связи, — добавил он, перехватив изумленный взгляд Розы. — Да… Рано или поздно, но она все равно все узнает. И ей наверняка станет легче жить здесь, зная, что рядом — ее родственники. Ты сама, твои братья, а твоя мама и вовсе — ее внучка. Самая настоящая семья.

В ответ, Роза ограничилась тем, что нервно хихикнула. О том, чтобы Анна обращалась с Олив Филлипс как с любимой внучкой, не могло быть и речи — настолько дико это звучало. Ранди с Джоном еще могли бы, пожалуй, стать для нее любимыми правнуками, но на этом можно было бы, пожалуй, и ограничиться в смысле родственных отношений.

Когда они вышли на площадь, Роза, все еще занятая попытками представить себе хрупкую Анну в качестве главы их семьи, машинально повернула в сторону Б-центр, но Леон остановил ее:

— Нам в медпункт, — сказал он. — Что-то мне подсказывает, что мадам Ришар сама захотела расспросить Анну, когда отправила нас вчера спать и отложила разговор назавтра. Это сюда, пошли.

Позволив потянуть себя в сторону здания, на которое она раньше никогда и внимания не обращала, Роза согласно пробормотала:

— Вчера она говорила что-то про М-центр, когда мы появились здесь с Анной…

— Медицинский центр, — кивнул Леон. — Тебе повезло, что ты раньше не слышала о нем.

Прямоугольное здание находилось на той же площади, что и Б-центр, но ничего выдающегося в архитектурном плане оно из себя не представляло. На вид, это была самая обыкновенная многоэтажка, и хотя по сравнению с другими домами она и выделялась, сама Роза рассматривала ее лишь однажды — впервые появившись в Сулпуре. А так как никто до сих пор так и не потрудился объяснить ей — что, собственно, происходило за стенами этого здания, она вскоре стала относиться к нему просто как к очередному безымянному строению.

Двери быстро разъехались в стороны, едва они подошли ближе, и глазам Розы предстала совершенно обыкновенная приемная больницы, со всеми ее лифтами, креслами, одетым в белое персоналом и специфическим запахом. Постукивая по выложенному блестящими плитками полу, быстро ходили от двери до двери медсестры, а двое сидевших у стены ребят непринужденно возили по подлокотникам своих кресел пластиковые машинки — дожидаясь, вероятно, когда стоявшая у стола ресепшна женщина закончит закидывать медсестру вопросами.

— Леон Леруа, — поприветствовала медсестра Леона, когда женщина наконец отошла. Ее голубые глаза изобразили при виде него шутливую настороженность. — Что на этот раз? Порез, перелом, ушибы?

— Нет, все в порядке, — отозвался Леон, криво улыбнувшись.

Медсестра покачала головой и оглядела Розу, словно надеясь увидеть у нее на лице синяк или по меньшей мере глубокую рану где-нибудь у виска.

— Мы пришли проведать Анну Мелентьеву, — поспешно произнес Леон. — Вчера мы вернулись с ней…

— Ах, вот оно что! — медсестра заулыбалась с пугающей лучезарностью, и Роза инстинктивно сделала маленький шажок назад. — Знаю, знаю! Мне рассказывали, но я не думала, что… Так это вы? В самом деле? Это вы спасли ее?

— Лорен, — сидевшая чуть поодаль другая медсестра бросила на соседку предостерегающий взгляд, и та кашлянула.

— Виновата, — сказала она, смущенно поморгав Леону. — Я, конечно, не должна задавать лишних вопросов. Итак, Анна Мелентьева… Между прочим, вы знаете, что мадам Ришар вчера лично приходила проведать ее, и вообще к ней вчера послали нашего психотерапевта? Сегодня они планировали…

— Лорен, тебя уволят, — спокойно произнесла ее соседка по столу.

— Палата номер двадцать пять, третий этаж, — сказала Леону и Розе медсестра. — Мадам Ришар уже там.

— Чудесно, — Леон с благодарностью улыбнулся им обеим и они с Розой отошли.

Когда лифт остановился на указанном этаже и они вышли, то увидели совершенно пустой коридор. Не было ни души, и только издалека доносился невнятный гул голосов, смутно знакомых. Переглянувшись, Леон и Роза устремились вперед, и вскоре остановились около полуоткрытой двери, украшенной золотой табличкой с цифрой "25". Леон постучал и разговор внутри палаты тотчас же оборвался, а голос мадам Ришар спокойно произнес:

— Проходите.