Солженицын – прощание с мифом

В день отьезда 28 апреля 1975 г. он направил лорду Н.Бетеллу гневное письмо: «Прошу Вас мне дать объяснение: какое право имели Вы торговать моей рукописью “Раковый корпус”, продавать ее от моего имени? Вы не имели на это никогда никаких полномочий ни от кого, и Вы знаете сами, как будет квалифицировано в суде подобное присвоение чужой литературной собственности…как допустили Вы неряшливый неточный перевод повести, нанеся мне непоправимый ущерб в глазах английского читателя? Если я не получаю от Вас удовлетворительных объяснений немедленно, я придам всей этой истории публичный или судебный ход. А.Солженицын» (48).

Странно, что подобным гневом он разразился не в 1968 г., когда впервые возник вопрос о публикации «Ракового корпуса», не в 1969 г., когда повесть уже появилась в печати, не в 1970 г., когда он стал лауреатом Нобелевской премии, не в 1974 г., когда оказался за границей, а только весной 1975 г.

«Я, – читаем мы в воспоминаниях Н.Бетелла, – тоже впервые написал сердитый ответ и напомнил, что именно Солженицын впервые вывел Личко на авансцену, когда передал ему свои рукописи и дал ему, первому из всех иностранных журналистов, серьезное интервью, что именно благодаря подписи Солженицына я стал доверять Личко. Я перечислил выгоды, которые писателю принес контракт на издание “Ракового корпуса”, заключенный Павлом Личко – не только деньги, но и славу, которая помогла завоевать Нобелевскую премию и защитила от КГБ. Я подверг сомнению утверждение о том, что наш “неряшливый, неточный” перевод нанес писателю “непоправимый ущерб в глазах агнлийского читателя”…Я предложил ему, если он и впрямь считает наш перевод неряшливым и неточным, доказать это фактами. Наступила гробовая тишина. Солженицын не ответил на мой вызов» (49).

Еще бы, ведь издательство «Бодли хед» выплатило А.И.Солженицыну часть денег, которых он добивался (50).

США: туда и обратно

За океан Александр Исаевич отправился 28 апреля 1975 г.: по дороге из Швейцарии в Канаду им была написана статья “Третья мировая?”. В ней он характеризовал весь последвоенный период как необьявленную мировую войну, которую начал Советский Союз, стремящийся распространить свое влияние на весь мир. Автор бил в колокола, чтобы разбудить не видящий нависшей над ним советской угрозы Запад и поднять его на борьбу с советской экспансией (1).

В Канаде Александр Исаевич встретился с руководителем Русского христианского движения отцом Силивестром и с помощью своего нового знакомого Алексея Виноградова начал поиски места, куда можно было переехать на жительство (2). Поиски оказались безрезультатными (3). 26 мая прилетала Наталья Дмитриевна (4). С нею Александр Исаевич побывал на Аляске, а затем отправился в Стэндфорд, куда прибыл не позднее 6 июня (5). Здесь он намеревался поработать в известном гуверовском институте, однако “времени на Гувер, – пишет он, – у нас было не больше недели” (6).

Точный маршрут американского путешествия А.И.Солженицына пока неизвестен. Можно лишь отметить, что 30 июня 1975 г. он был в Вашингтоне, где выступил перед представителями профсоюзов АФТ-ИПП (7). Нарисовов мрачную устрашающую картину террора в советской стране (8), А.И.Солженицын в частности заявил: “И с этой страной…в 1941 году вся обьединенная демократия мира: Англия. Франция, Соединенные Штаты, Канада, Австралия и другие мелкие страны, – вступили в военный союз. Как это обьяснить? Как можно это понять?” (9). Подобное высказывание некоторые западные средства массовой информации охарактеризовали как прогитлеровское (10).

Александр Исаевич попытался откреститься от подобного обвинения, заявив, что его неправильно поняли. Он, оказывается, осуждая Рузвельта за союз со Сталиным, имел в виду только то, что США могли разгромить фашистскую Германию без СССР (11). Интересно: как? Ведь Германия напала не на США, а на СССР. В таких условиях отказ Америки от поддержки Советского Союза означал или предоставление СССР самому возможности разгромить Германию или предоставление Германии возможности разгромить СССР. В первом случае участие США в разгроме Германии было исключено. Но тогда получается, что писатель допускал неизбежность разгрома СССР и желал, чтобы США вступили в в войну с фашистской Германией только после этого.

В своем вашингтонском выступлении А.И.Солженицын заявил, что он тоже за разрядку, но «разрядку истинную», которая должна привести к устранению насилия не только во взаимоотношениях между государствами, но и во взаимоотношениях между правительствами и народами («контроль общественности, контроль прессы, контроль свободного парламента»), иначе говоря к замене авторитарной или тоталитарной системы управления, там где она существовала, демократической (12).