Somebody to love (СИ)

- Разве неожиданные сюрпризы не бывают приятными? Вот, например, завались к тебе в спальню Оливия, что бы ты сделал?

Каллен, собиравшийся было двинуть очередную фигуру на клетку вперёд, вдруг замер, сжав ладью двумя пальцами. Воображение Дориана слишком часто играло с ним злую шутку, и он мгновенно представил себе Оливию со сползшей с плеча лямкой ночной сорочки. Создатель, он уже не был уверен, что бы он делал.

– Заботливо уложил бы спать, разумеется, – с видом оскорблённой невинности Дориан захлопал ресницами.

Бывший храмовник усмехнулся.

– Вряд ли это было бы так просто.

– Проще простого. Если бы она не согласилась, я мог бы спеть колыбельную, это срабатывает безотказно.

– Тогда понятно, почему ты не находишь женщин интересными. С ними не в пении нужно упражняться, – Бык улыбнулся во весь рот, шрамы на лице обострились ещё заметнее.

– Кто тебе сказал, что я не пробовал кое-что другое? – Дориан прищурился и покончил с остатками выпивки в своём бокале. – Очень даже пробовал, иначе не понял бы свои истинные предпочтения. Так что, увы, мне попросту не понравилось.

– Когда я воюю, то выбираю сторону. Но в любви сторону выбирать не нужно, – Бык подлил себе ещё выпивки. – Теряешь половину удовольствия.

– Создатель, как на тебя влияет твоя бурда в бутыли, какие философские мысли, – засмеялся Каллен, двигая ещё одну фигуру.

– Это не бурда. Я всегда такой, – парировал коссит.

Дориан поморщился. Он предпочёл вообще не упоминать, что с самого Халамширала, когда они целовались на столе Гаспара, поразительно часто начал ловить себя на мыслях об Оливии. Когда просыпался и засыпал, когда напивался до беспамятства, чтобы не думать вообще ни о чём – итог был всё равно один. В их отношениях всегда было больше дружбы и доверия, сначала хрупкого, когда они только приглядывались друг к другу, но затем такого мощного, он не испытывал подобной связи ни с кем в жизни. Это заставляло задуматься, куда это всё в итоге сможет привести, но в тоже время он понимал, что если бы не вся эта история с Ренье, едва ли Тревелиан воспылала к нему какими-то романтическими чувствами. Как же легко было флиртовать, когда это ни к чему не обязывало, какие чудесные были времена! Но какая-то часть его рассудка всё же шептала, что он бы ни за что не хотел бы ничего менять и искренне наслаждался каждым моментом между ним и Оливией, всегда странным, но до того манящим.

Павус передвинул ферзя и громко объявил как партии, так и собственным мыслям:

– Шах и мат, господа.

Каллен откинулся на спинку кресла и сдержанно поаплодировал.

– Безупречная партия.

– К сожалению, это было слишком легко. В следующий раз буду играть с тобой только на трезвую голову, алкоголь тебя отупляет.

– Даже не знаю, как на это реагировать, – Каллен наклонил бутылку над своим бокалом, собираясь его наполнить, но пролилось лишь пара капель. Дориан недовольно цокнул языком.

– У меня в спальне есть непочатая бутылка. Нужно её принести, не хотелось бы разделить выпивку Быка, она внушает опасения.

– Да, и захвати ещё ту книгу, которую я тебе дал, – Солас посмотрел на него поверх фолианта с пожелтевшими страницами. – Мне немедленно нужно кое-что там уточнить. Данные в книгах диаметрально противоречат друг другу, возмутительно, – он нахмурился и с укором посмотрел на написанное.

Дориан усмехнулся и, подхватив бутыль с бренди, отпил из горла, на язык упало несколько капель. Он почтительно кивнул всем собравшимся и направился к своим покоям.

Вечерний Скайхолд всё же был удивителен. Он никогда не думал, что сможет считать хоть какой-нибудь замок своим домом – да и вообще хоть какой-то уголок в мире – но всё же дела обстояли именно так. В своём роде это простая иллюзия и временное явление, но всё же чувствовал он себя удивительно уютно и на своём месте, когда шагал по саду, и под ногами хрустела только пробивавшаяся трава; когда ступил в большую залу, по стенам которой плясали всполохи факелов, мимо проносились прачки с корзинами белья, а за столами сидели орлейские гости, сплетничающие обо всём, что произошло за день.

В общем-то, Дориан никуда не собирался бежать в ближайшее время. По крайней мере, он был преисполнен крепкой как башни Скайхолда уверенностью, пока не увидел у дверей своих покоев Оливию Тревелиан. Женщина опиралась плечом на стену, скрестив руки на груди, и сверлила его взглядом. С одной стороны, Дориану отчаянно захотелось развернуться и уйти, а с другой – подойти поближе, так близко, как она позволит. Побери тень Быка с его вопросами, накликал ведь.

– Вот ты где! Тут! – Лив обличающе ткнула в него пальцем, язык её слегка заплетался.

– И правда, где ещё мне быть? – воскликнул тевинтерец. – Не “там” же!

Оливия прищурилась и, опираясь ладонью на стену, всё же отделилась от неё и встала прямо.