Читаем Сомнение полностью

Сомнение

Короткие истории из жизни, всего лишь быстрый взгляд на события, которые меняют судьбу человека или оставляют яркий след и требуют переосмысления поступков.

Наталья Николаевна Гайдашова

Современная русская и зарубежная проза18+
<p>Наталья Гайдашова</p><p>Сомнение</p>

СОМНЕНИЕ

– У тебя есть дети? – спросил Носик.

– Есть, сын. – ответил Михалев.

– Ты его любишь?

– Нет.

– Почему? – удивился Носик.

– Мать его не люблю и его не люблю. – ответил Михалев мрачно.

– Не люби-и-ишь! – протянул Носик. Он помолчал, потом сказал коротко, как отрезал. – Не любишь.

Какое-то время они сидели в тишине, но Носик не удержался и задал очередной вопрос:

– За что ты мать его не любишь?

Михалев сказал сразу, не думая:

– Потому что она …

Он назвал её очень обидным для женщины словом.

Носик с интересом смотрел на Михалева, но когда услышал ругательство, то испуганно отвёл глаза в сторону и притих. Казалось, что Носик боится пошевелиться, чтобы не привлекать к себе внимание Михалева.

– Не бойся, – сказал Михалев, – я не злой. Просто она меня обманула и очень этим обидела.

– А если моя мама тебя обидит, то она тоже станет …

Носик смутился, но слово произнес.

– Нет! – твердо сказал Михалев. – Даже если она меня обманет, я всё прощу.

– Почему?

– Люблю её. – с тихой улыбкой ответил Михалев.

– А меня, – Носик отвернулся от Михалева, – меня будешь любить?

– Почему буду? Я уже люблю тебя. – усмехнулся Михалев.

Он положил тяжёлую руку на белобрысую голову Носика, потом рука плавно соскользнула к подбородку мальчика, и два пальца Михалева обхватили и некрепко сжали курносый нос, из-за которого мальчика и прозвали Носиком.

– Эх, ты! Носик-курносик!

Больше они не разговаривали. Молча кидали удочки и сосредоточенно смотрели на воду. Но, увы, клёва не было. В дремотной тишине вечера только малек плескался в реке, пищали комары со всех сторон, и стрекотал кузнечик в высокой траве у берега.

– Не видать нам сегодня рыбы, Носик. Нету клева. – с досадой сказал Михалев. – Пойдем домой.

Они собрали снасти. Вышли на дорогу. Михалев взял тонкую ручку Носика в свою мозолистую ладонь, и они пошли рядом. Михалев шагал размашисто и крепко ставил на землю ноги, обутые в резиновые пыльные сапоги. Носик же семенил рядом, пытаясь попасть в такт шагов Михалева, но у него это плохо получалось, и он постоянно сбивался. Его худенькие ноги болтались в широких голенищах сапог и при каждом шаге глухо стукались о твёрдую резину. Михалев не замечал этого. Его лицо было напряжённым, какая-то мысль не давала ему покоя.

В надвигающихся сумерках две фигуры удалялись по дороге. Уходящее солнце как будто обсыпало золотой пылью верхушки деревьев и тёмно-синий горизонт неба. На берёзах уже кое-где выделялись на фоне зеленых ещё крон редкие, тронутые желтизной, пряди. Близилась осень.

Высокий, сутулившийся Михалев, шёл с низко опущенной головой и рядом с ним, едва доходя ему до пояса, торопливо перебирал ногами Носик. Впереди показались дома. Михалев с Носиком подошли к крайнему дому, зашли в калитку. Михалев отпустил руку мальчика, и тот вбежав на крыльцо, рванул на себя дверь и скрылся в доме. Михалев же поставил в сарай удочки, сел на скамейку у дома, закурил. Из открытого окна доносились голоса, но Михалев не вслушивался в разговор. Звонко, с увлечением что-то рассказывал Носик, ему отвечал мягкий и ласковый женский голос. Михалев закрыл глаза, выражение лица у него было усталым. На крыльце появился Носик.

– Папка, пойдём ужинать, мамка зовет.

Было слышно с каким удовольствием мальчик произносит слово «папка».

– Папка, – с горечью в голосе тихо произнёс Михалев, – чужой мальчишка будет называть меня отцом, а свой родной… У меня же были только подозрения, не одного доказательства… А Вера гордая, даже оправдываться не стала… Дурак я, дурак, что натворил!

Короткие мысли хлопками взрывались в голове Михалева, наполняя её вязкой тяжестью и лишая возможности сконцентрироваться. Ему казалось, что он получил сильный удар по голове, так гудела и страдала она.

– Обман! Не верю ей… правду не скажет. Эх, пропади всё пропадом!

Выкурив две сигареты подряд, Михалев поднялся и медленно вошел в дом.

Выигрыш

Счастливый тот человек, который получил наследство. Но более удачлив, кто выиграл в лотерею. Ведь наследство получают, как правило, после события печального, а выигрыш – это подарок судьбы. Но бывает так, что подарок человеку не в радость.

В тот день Виктор Иванов зашёл на почту. Отстоял очередь и когда подошёл к окошку, то увидел за стеклом не привычную Верочку, а новенькую. Виктор улыбнулся. Худенькая девушка с кукольным лицом, в обрамлении светлых кудряшек, была похожа на жену Галочку в молодости. Выполнив все положенные манипуляции с квитанциями, она бойко сказала:

– Возьмите билет моментальной лотереи, разыгрывают миллион.

Виктор относился к этой забаве скептически и лотерейки никогда не покупал.

Сейчас, глядя на девушку, он почему-то согласно кивнул головой. Почтальонша протянула веером собранные картоночки, и Виктор вытащил наугад билет.

– Здесь сотрёте и сразу узнаете выигрыш, – пояснила девушка.

– Ага, узнаешь, что шиш выиграл, а сто рублей потерял. Жулье! Лучше бы бутылку пива купил, – прокомментировал стоящий за Виктором мужичок.

Виктор оглянулся и встретился взглядом с человеком, который явно страдал от жажды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза