Сомнений нет

Так вышло, что я не просто внебрачный ребенок, а дочь любовницы, с которой гулял от жены мой отец. Сложновато… То есть моя мамочка нашла женатого мужчину, забеременела от него, думая, что он разведется, и забыла спросить моего папочку, а о чем, собственно, думал он?

А он, как оказалось, и не думал разводиться. И признавать меня тоже не собирался. Правда, помогал первое время – родни никакой не было рядом, а мама одна с младенцем. Об этом я узнала из ее пьяных разговоров с подругами. И еще о том, что когда мне было три, он переехал с женой в другой город, оставив маме неправильный адрес.

Больно слышать такое. Я даже по-человечески ненавидеть его не могла. Наоборот. Долгое время жила мыслью, что однажды он приедет и скажет, как сильно скучал и как жалеет о разлуке!

С возрастом эти мысли, конечно, рассеялись. Да только невосполнимая пустота и ощущение неполноценности до сих пор жили со мной. Эти раны прошлого и сформировали мой характер, мои комплексы и модель поведения с парнями. Возможно, я даже где-то на подсознательном уровне выбирала негодяев! И в упор не замечала порядочных – мой внутренний радар просто не реагировал на них.

Хотя то, что отчим, который обосновался в нашей квартире, когда мне было тринадцать, негодяй, я уловила сразу...

Резко открыв глаза, я беспощадно отбросила мысль о нем и оторвала голову от подушки. Глянула на окно в деревянной раме и, поднявшись с кровати, посеменила к нему. Распахнула шторы шире, позволяя утреннему свету в полной мере зайти в комнату, а заодно чтобы полюбоваться холмами вдалеке.

Подумать не могла, что такая красота таится всего в нескольких часах от города. Горная местность, чистая природа, каменные старые домики, построенные очень тесно друг к другу, стада лошадей, овец и коров на лугах.

Деревня была небольшой, но ухоженной и оживленной. Несмотря на то, что бабушка Ася жила одна, ее двухэтажный дом ни дня не пустовал. То и дело заходили соседи, заезжали родственники, и она не уставала их принимать. Бросала все дела и шла накрывать на стол.

Хорошая женщина. Мне она очень понравилась. А какие истории рассказывала бабушка, когда мы хозяйничали вдвоем! Я так и заслушивалась… Про здешний суровый, но гостеприимный уклад, про мужа кавказских кровей, который умер несколько лет назад, про то, как долго приживалась здесь, про сыновей, которые разбрелись по разным частям света. Оказалось, Игорь – любимый внук и чаще всех приезжал к бабушке.

Ума не приложу, откуда у нее бралось столько сил. Поэтому совесть не давала разлеживаться, зная, что хозяйка дома встает ни свет ни заря. Я тоже старалась вставать пораньше и до обеда помогала ей по хозяйству, которое состояло из небольшой живности вроде кур и кроликов, десятка барашков, которых брал пасти молчаливый сосед с потертой временем папахой, и коня, оставшегося у хозяйки от племянника.

Раньше он часто приезжал, а потом уехал далеко на заработки. Но бабушка Игоря не захотела продавать лошадку. Так и остался.

После обеда я ответственно садилась за курсовую. Интернет здесь действительно был, правда, работал с перебоями. Но для переписки с куратором и с Надей этого хватало. Я общалась с ними только через ноутбук. Смартфон отключила еще в городе, сразу после того, как Индюк разрешил мне взять отгул на десять дней, чтобы вылечить придуманную ветрянку.

Честно говоря, я немного нервничала из-за своего вранья и ухода прямо после повышения. Думала, как бы не аукнулось это, когда вернусь. Но после предположения Нади о том, что об этом повышении мог позаботиться Валиев, все волнение как рукой сняло.

Меня и саму не раз посещала эта мысль. Просто никак не складывалось, что этот негодяй стал бы так заморачиваться, еще и причину выдумывать для Индюка! Атлант казался мне одним из тех, кто выбирает легкие пути и не проявляет подобной заботы…

Но, в общем, после разговора с подругой мои догадки укрепились, и я уверилась, что ничего мне за этот отгул не будет. Валиев наверняка и об этом позаботится.

Я старалась не отдавать весь день учебе и выделяла себе время для прогулки. Бабушка Ася, правда, переживала – просила не ходить дальше речки. Все-таки я была ее гостьей, и она чувствовала ответственность. Молодежи здесь почти не было, только заезжие, а остальные не спешили со мной сближаться. Но я не давала ей поводов переживать. Ходила только там, где видела людей. И на самом деле вовсе не нуждалась в компании. Отдыхала душой в этом волшебном месте, любуясь природой, хотя порой невольно вспоминала о том, кто обещал переставить мне дверь в квартире…

Сама не знаю почему, но я часто представляла реакцию Илата на мою пропажу. Посмеется? Разозлится? Невозможно было предугадать наверняка – уж слишком он был непредсказуемым для меня. А ведь я уехала в тот же вечер к Наде. И на следующий день она попросила Игоря отвезти меня сюда.

В любом случае я ощущала здесь себя по-настоящему свободной и… защищенной, что ли, от всего.