Сомниум

— Малин, мы сделаем вид, что не услышали сейчас ваш ответ. Итак, все инструкции вы получите в сообщении.

— Я уже сказала, что не смогу, — ответила я твердо, теперь уже точно зная, что не соглашусь.

— Да что происходит?! — вдруг вышел из себя Тодд Макмиллан, впервые на моей памяти повысив голос. — Значит, можете забыть про сыворотку.

— Вот и отлично, потому что вечная жизнь без Эрона мне не нужна.

Тодд изменился в лице: от выражения на нем привычного спокойствия и довольства не осталось и следа.

— Малин, вы должны кое-что знать: Эрон — государственный преступник. Последние одиннадцать лет своей жизни он провел в тюрьме, в диких тропиках.

Я открыла рот.

— Этого не может быть!

Он молча смотрел на меня.

— Что он совершил?

— Преступление против Палаты и всех пользователей. Он создал вирус, поразивший Систему Планирования.

«Эрон вовсе не такой. Малин, не верь им», — попыталась убедить я сама себя.

— Наверняка вы заметили, что Эрон время от времени говорил загадками, критиковал окружающую реальность и рисовал перед вами дикие картины мира природы.

— Да, такое действительно бывало.

Я прокручивала в голове все его слова, наши споры, его порой вызывающее и агрессивное поведение. Неужели генетик говорит правду?

— Это неспроста. Его тюремное прошлое мешало ему адаптироваться на свободе. Хотя вы сильно помогли ему.

— Почему вы не сказали мне сразу? — воскликнула я, вскочив со своего кресла.

— Если бы мы сказали вам, вы бы ни за что не согласились на участие в эксперименте. Не так ли?

— Конечно, кто захочет спать с преступником? Вы подвергали меня страшной опасности, вы знаете об этом? Зачем? Зачем вы так поступили со мной? — я начала кричать, из глаз полились слезы. — Вы испортили мою программу! В черный список вас! Почему это происходит со мной?

— Малин, мы понимаем ваше возмущение, именно поэтому цена вашего участия в эксперименте так велика. Согласитесь, что сыворотка молодости стоила того. Теперь с Эроном вам видеться не придется — но ваша миссия продолжается.

Я опустилась на стеклянный пол, продолжая реветь. Зеркальная поверхность отражала мое искаженное лицо.

— Эрон, ты чудовище, — прошептала я…

* * *

Открытый космос. На оранжевый шар какой-то встречной планеты проливался метеоритный дождь. Светящиеся объекты с длинными световыми хвостами внедрялись внутрь поверхности шара. Оттуда лился свет, поверхность ярусами вспучивалась и кругами расходилась вширь.

Я шла по просторному залу Дома Культуры, пытаясь отвлечься от печальных мыслей и придумать, что делать дальше.

Один огромный огненный осколок продолжал лететь по бездонной космической синеве. Он направлялся к Земле.

Вдруг я почувствовала легкое прикосновение к плечу и обернулась.

— Здравствуй, — Эрон приблизился, чтобы меня поцеловать.

— Не нужно, — отстранилась я от него и быстро пошла вперед. Он последовал за мной и, снова тронув за плечо, попытался заглянуть в мои глаза.

— Все это время ты обманывал меня! — вдруг услышала я собственный голос, хоть и не хотела ничего ему говорить в публичном месте.

— О чем ты говоришь? — удивился он.

Я остановилась, и он с побелевшим лицом уставился на меня.

— Не могу поверить, что все это время я подвергала себя такой опасности! Ты преступник, — прошептала я, оглядываясь по сторонам в надежде, что другие пользователи нас не слушают. — Я все знаю. Последние одиннадцать лет ты провел в тюрьме за страшное преступление против Системы и всех ее пользователей.

Он внимательно слушал меня, но с каждым сказанным мной словом все больше погружался в себя. Когда я закончила говорить, повисла тяжелая тишина.

— Да, это правда. Я действительно сделал это, — ответил он после долгого молчания. Его голос прозвучал как-то неуверенно.

— И именно поэтому ты так плохо воспитан! Ты дикарь! Дикарь и преступник! Ты разрушил все, что у меня было. Ты не можешь следовать своей программе и вывел из строя мою! — я сорвалась на крик, но меня уже было не остановить.

Пока я говорила, его лицо изменялось у меня на глазах. Теперь он был разъярен и походил на самца гориллы, которого я видела на прошлой неделе в Доме Культуры.

— Так было бы чему следовать! Ты была со мной на Спеспереннис — вот там настоящая жизнь. А что есть у нас? Выжженная пустошь и суррогаты. Ты права, я разрушил свою программу. И знаешь, теперь я даже рад, что это сделал! В тюрьме моя программа была очевидна — не умереть от жажды и голода. Что может быть проще и сложнее одновременно? Меня выпустили, потому что мой Сомниум способен включаться, но я даже под страхом смерти не соглашусь на сыворотку молодости. Нет ничего хуже, чем вечная жизнь в мире, который является тюрьмой!