Сомниум

— Я не хочу тебя слушать! До тебя у меня было все — кровать с удобным убаюкивающим матрасом, пальто с терморегулируемой подкладкой, серебристый аэро. Теперь у меня как будто ничего и нет, хотя все осталось на своих местах. Моя новая программа, объект будущей зависти других пользователей, меня совсем не радует. Я не хочу следовать ей. Я не хочу ничего. Новые модификации мне не нужны, так же как и путешествия в Системе. Ни-че-го не нужно. Но я хочу, чтоб все было как раньше. Хочу быть королевой вечеринок с множеством подписчиков и гостей, но ведь нет, моя репутация испорчена. Теперь потребуется немало времени, чтобы ее восстановить. Если бы я знала, как дорого мне обойдется вечная молодость, никогда бы не согласилась на этот эксперимент.

— Какой еще эксперимент? — настороженно спросил он.

— Что ж, я объясню, — я знала, что буду жалеть о том, что скажу сейчас, но мне хотелось, чтобы теперь страдал он, страдал так же, как я.

— Все, что было между нами, это был эксперимент. Сомниум отвечает за способность любить, и генетики хотели выяснить, сможет ли ген пробудиться в других людях! Они платили мне, чтобы я каждый день смотрела в твои глаза, прикасалась к тебе, спала с тобой! — я начала смеяться, хотя на глаза накатывались слезы. Я смотрела на него в надежде, что он скажет: «Замолчи, не говори эти глупости» — и крепко поцелует меня в губы. Но Эрон смотрел прямо в мои глаза, я видела, как сужались его зрачки.

— Значит, я жестоко ошибся.

Он сделал паузу.

— Ты не принадлежишь себе, ты всего лишь материал для продолжения рода выродившейся популяции людей, — с ненавистью выдавил он. — Следовать программе — единственное, что ты можешь! Бедняжка, ты думаешь, что запрограммирована на успех и двигаешься по заданной траектории на пути к нему. Но стоит выключить Персонализатор, и окажется, что ты сидишь на месте.

Я никогда не видела Эрона таким злым. Мне стало страшно, но я закричала что есть мочи, так, что начало звенеть в ушах.

— А ты можешь только разрушать!

— Замолчи! Ты продалась генетикам, и ничто не умалит твоей вины, — в ярости прошипел он.

Несколько пользователей оглянулись в нашу сторону. Я на минуту отвлеклась от разговора, увидев, как огненный шар внедрялся в поверхность нашей планеты. Мне было обидно, что Эрон так легко отказался от меня.

— Кстати, если бы не ты, я бы никогда не купила бассейн, спасибо тебе. И если наш Интеллектуальный мир для тебя тюрьма, то давай, прощайся и уходи туда, откуда ты пришел.

— Прощай, — тихо сказал он, сохраняя спокойствие и больше не глядя на меня. Я ждала, что он поднимет глаза, но он этого не сделал и направился к выходу. Какая же это пытка! «Эрон, посмотри на меня, не уходи!» — хотелось мне прокричать, но вместо этого я крикнула ему вслед:

— Как жаль, что в отличие от предметов на Спеспереннис на Земле они не теряют целостность молекулярной структуры. Я бы с удовольствием посмотрела, как мой каблук с датчиком равновесия разбивается о твою голову! — но он не отреагировал, и я по белому снегу инсталляции направилась за ним к выходу. Я прежде совсем не замечала, что вокруг нас уже раскинулась ледяная пустыня.

Глава 13. Комната с белым потолком

Я не мог понять ни слова, бессмысленные звуки нанизывались один на другой, собираясь в какую-то чудовищную несуразность. В ушах зазвенело.

— Ты не от мира сего! — крикнула Малин.

Я перестал обращать на нее внимание, продолжая идти по залу Дома Культуры.

— Посмотри же мне в глаза! Почему ты не смотришь?

В гигантской ледяной глыбе появились трещины, они быстро разрослись, покрыв всю ее поверхность. Холодная и одинокая, она сдалась. Бух! Разлетелись в стороны острые клочья. Глыба раскололась на сотни мелких частей. Они понеслись кубарем с горы на бешеной скорости в смертоносном порыве — все быстрей, непримиримей. Чтоб не осталось ничего впереди и позади. Стереть и уничтожить без остатка. Кубарем с горы — чтобы забыть, что там когда-то что-то было.

— Эрон, посмотри мне в глаза!

Я быстро шел вперед по хрустящему снегу, составлявшему часть гигантской виртуальной инсталляции. Морозная пыльца серебрилась в воздухе перед глазами.

— Тогда проваливай обратно в тюрьму, там тебе самое место!

Я вышел из Дома Культуры, перешел улицу и обернулся. Малин молча стояла на другой стороне. Ее маленькая фигурка перед зданием в форме падающего метеорита выглядела совсем одиноко. Дом стоял под наклоном и уходил в высоту шестидесяти этажей. Детали конструкции были воссозданы так искусно, что создавалось ощущение бесповоротности скорого взрыва после падения метеорита на Землю. Случайно возникший союз хрупкой женской фигуры и чуждой стихии приковал мое внимание, и я замер, разглядывая его. «Стань кудрявой. Теперь и с массажем», — пробежали неоновые слова по стене небоскреба.

Вдруг я поймал себя на том, что больше ничего не чувствую: ни гнева, ни печали, ни досады, ни разочарования. Напоследок я попытался запомнить картину падающего метеорита за спиной растерянной девушки. После этого отвернулся и пошел по своей стороне улицы.

* * *