Сомниум

Максим снова надел очки и повернулся к компьютеру. Пока он молча смотрел отчёт, Игорь разглядывал кабинет начальника. Ничего лишнего, только стол, стул, компьютер и пара стеллажей, уставленных папками. Иногда Игорю казалось странным, что подобные папки ещё в ходу. Казалось бы, электроника давно уже победила бумагу, но часть документов начальство всё равно упорно продолжала распечатывать и убирать в папочки. Игорь считал это проявлением застарелого мышления. Раньше был даже специальный термин, обозначавший такой тип мышления — «совок». Значения термина Игорь не знал, но словечко было прилипчивым и легко вошло в лексикон. Наверное, оно символизировало мусор, который никак не могли выгрести из своих голов представители старших поколений.

— Тета-волны, — прервал размышления Игоря Максим.

— Именно.

— И как давно они тебя беспокоят?

— Со второй недели работы номера четыре. Сначала такая активность была свойственна только ему. Однако со временем мы стали отмечать схожие изменения и у остальных трёх.

Максим посмотрел на Игоря долгим взглядом.

— Почему ты не сказал мне об этом раньше? — наконец спросил он.

— Я не считал это важным. И сейчас не считаю, если уж...

— Где данные за весь период исследований?

— В общей папке. Я всё отправлял вовремя.

Максим снова повернулся к экрану. Что-то в его лице изменилось и заставило Игоря насторожиться. Когда он пришёл, начальник выглядел уставшим, расслабленным, готовым ко сну. Сейчас же он насторожился, как пёс, почуявший след.

— Это может быть проблемой? — осторожно спросил Игорь через несколько минут гробовой тишины.

— Я поставил тебя следить за проектом, — медленно ответил Максим, по-прежнему не отрывая взгляд от экрана, — потому что считал тебя не только умным, но также внимательным и острожным...

— Спасибо.

— ...Но выходит, что ты самонадеянный и недальновидный дурак. Надо было оставить тебя на прежнем месте, выезжал бы в Заповедник вместе с Гычей! Судя по твоим отчётам, всё в порядке. Но если внимательно просмотреть энцефалограммы, становится ясно, что активность четвёртого номера резко менялась на протяжении уже нескольких месяцев.

Оторопевший от выговора Игорь не сразу нашёлся, но взял себя в руки:

— Такие процессы — нормальное явление для новичка! Это период адаптации!

— Адаптация означает способность понять правила существования, принять их и подстроиться под текущую реальность. А не переделывать реальность под себя!

Наконец Максим посмотрел на Игоря. В его глазах полыхала злоба.

— Ты что, не видишь, что происходит? Он доминирует!

— В смысле?

— В коромысле! Номер четыре доминирует над прочими! Не он работает на нас, а они работают на него!

— Это невозможно! — нашёл в себе смелость возразить Игорь. — Никто не может удержать личность в течение нескольких месяцев абсолютной сенсорной депривации, да ещё и в условиях таких информационных нагрузок. И первые лепестки подтвердили это! Личность разрушается полностью через две, максимум — три недели. То, что остаётся, может... будет, конечно, иметь индивидуальные особенности, ради них мы этим и занимаемся, но человеком это уже не будет!

— Может, человеком он уже и не является, но работает не так, как нужно. И он распространяет своё влияние на остальные лепестки. Как я понимаю, весь Четырёхлистник работает в режиме, который задаёт номер четыре. И да, я не идиот и понимаю, что сознательно он это делать не может, и никакой личности в этом мозге уже нет, но он становится раковой опухолью, которая отравляет весь организм! Исправь это немедленно! Инвесторы будут здесь через три дня, если они заметят...

— Они не заметят!

Максим ударил кулаком по столу, и Игорь умолк.

— Если они заметят, — повторил Максим уже тихо и вкрадчиво, как разговаривал со своими подопытными, — то нашу станцию закроют, а нас с тобой отправят обратно в колонии. Из какой ты колонии, напомни?

— Из Ярославской области, — буркнул Игорь.

— Из Ярославской. Хочешь туда вернуться? В Заповедник? Работать за часы сна?

— Нет.

— Я не слышу. — Голос Максима становился всё нежнее и слащавее.

— Нет!

— Тогда возвращайся в бункер и помоги своей смене сделать всё, как надо!

— Но у меня закончилась вахта!..

— Ты совсем идиот? Я доверил тебе важнейший проект на станции, а ты его едва ли не просрал! Иди и исправляй свои ошибки, или я вышвырну тебя на холод и посмотрю, за сколько минут ты замёрзнешь насмерть!

Игорю очень хотелось сказать, что контролировать работу, читать все заключения по итогу должен был Максим, и если бы он делал это, то ничего подобного бы не случилось — но не осмелился возражать. В конце концов, угрожая смертью от холода, начальник не преувеличивал. Порой это было лучшим способом поднять уровень дисциплины в коллективе.

— Я вас понял, — выдавил из себя Игорь, потупившись.

— Так иди!