Сон Бруно

– Хам паршивый, лазает через забор, ломает розы!

– И тут меня увидела Диана и…

– Где тебя увидела Диана? Что ты порешь?

– Он заглянул в окно, в просвет между шторами, – сказала Диана из темноты ровным, спокойным голосом.

Майлз направил на нее фонарик, посмотрел на се забрызганные грязью ноги в домашних тапочках.

– Так какого черта ты мне ничего не сказала?

– Я не знала точно, кто это.

– И выскочила сюда одна, чтобы скрутить бандита?

– Ну, я, конечно, знала, что это Денби, но…

– Кажется, тут все с ума посходили.

– С вашего позволения, – сказал Денби, – я, пожалуй, пойду.

Он снова влез на ящик.

– Нет уж. Теперь я скажу тебе несколько слов.

– У меня нет настроения разговаривать, – сказал Денби.

Он занес ногу на забор.

– Да ты пьян!

– Ну да. И мне пора идти.

– Я знаю, зачем ты сюда приходил.

– Майлз… – произнесла Диана.

Денби опустил ногу на ящик.

– Майлз, – сказала Диана, – думаю, нам лучше спокойно объясниться…

Денби тяжело слез с ящика.

– Не стоит, Диана, ничегоне объясняй. Скоро все само выяснится.

– Да, Диана, ты лучше иди, – сказал Майлз. – Ступай, пожалуйста, домой. И ничего не говори Лизе. Я сам разберусь с этим полоумным.

Диана слегка махнула рукой, как бы прощаясь, и бело-розовый плащ растаял во тьме.

На земле, между Майлзом и Денби, ярко выделялся кружок света от фонарика.

– Мне нужно сказать тебе кое-что, и я надеюсь, у тебя достанет порядочности сделать из этого должные выводы.

– Что? – спросил Денби.

– Ты ведь хотел увидеть ее?

Денби попытался собраться с мыслями. Кого Майлз имеет в виду?

– Да. То есть нет.

– Ты напился до безобразия. Ничего удивительного, что тебе стыдно было позвонить в дверь.

– Я никого не хотел тревожить, – сказал Денби. – Никого.

– Не беспокойся, встревожить ты никого и не сможешь. Хотя, должен признаться, что-что, а надоедать ты горазд.

– А почему это ты говоришь, что я никого не смогу встревожить?

– Потому что ты сейчас уйдешь и больше здесь не появишься.

– Может быть, мы не вполне понимаем друг друга? – спросил Денби. – Я хотел видеть Лизу.

– Знаю. Так вот, оставь ее в покое. И перестань донимать ее своими нелепыми письмами.

– Господи! Она тебе что, показывала их?

– Нет. Но она говорила, что ты написал ей уже несколько писем.

– Ну и что? Разве преступление – кого-то любить? И почему ты говоришь со мной таким тоном? Это не твое дело. Ты ей не отец. И даже не брат. Она взрослая женщина. Она свободна.

– Она не свободна. В том-то все и дело.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Она связана. Ее сердце занято. Она любит другого.

Денби прислонился к забору. Дождь хлестал его по лицу, стекал за воротник холодными струйками, которые постепенно согревались на спине.

– Ты уверен?

– Да, я уверен. Жестоко говорить тебе такое, но ты должен это знать. Так что придется тебе оставить ее в покое.

Денби глубоко вздохнул. Он глядел на освещенный лиловый кружок мокрой золы, оставшейся от костра.

– Послушай, Майлз, я тебя понял. Но я ее люблю. Я не могу только потому, что ты мне сказал…

– Люблю!

– Она что – действительно помолвлена?

– Это тебя вообще не касается. Даже если бы она и не была связана, тобою она все равно не заинтересуется. Ты только раздражаешь ее. Надеюсь, теперь это прекратится.

– По-моему, ты не имеешь права мне приказывать, ты…

– Я знаю, как она относится к подобным вещам. Я просто сообщаю тебе об этом. Наверное, у тебя всю жизнь одна забота – пить да за женщинами волочиться. Но с Лизой ничего не получится. Советую тебе найти другое увлечение.

– Но у меня это серьезно, черт побери.

– Нет, ты несносен. Послушай, уходи. Убирайся из моего сада. Так же, как и пришел.

Кружок света на земле сместился, потом метнулся вверх, и Денби снова прикрыл глаза. Майлз опустил фонарик и выключил его, остался виден только зонт.

– Послушай, ну пожалуйста…

– Нам не о чем больше говорить. Я уйду, только когда ты перелезешь через забор.

– Черт возьми, я не просил тебя докладывать мне, что думает Лиза. Я буду делать то, что нахожу нужным.

– Если ты еще хоть раз увидишься с ней, это будет свинство с твоей стороны.

– Она не нуждается в твоей опеке! Ты-то тут при чем, Господи помилуй?

– Майлз, что там такое?

Между тисами мелькнул силуэт, приблизился к Майлзу и снова растворился в темноте живой изгороди. Дождь припустил с новой силой. Денби раскинул руки, прижался ладонями к шершавой поверхности забора.

– Лиза!

– С кем это ты разговариваешь?

– С Денби.

– А-а. Значит, я не ослышалась.

– Я велел ему уходить. Возвращайся-ка домой, Лиза.

– Подожди, Майлз.

Потоки дождя наполняли сад протяжными вздохами.

– Майлз, мне хотелось бы кое-что сказать Денби. Не оставишь ли ты нас на минутку?

– Лиза, не городи ерунды. Он пьян.

– Пожалуйста, Майлз!

– Этот дурак, того и гляди, что-нибудь вытворит.

– Нет-нет, – сказала Лиза.

– Ну тогда идите в дом. Что за бессмыслица мокнуть тут и разговаривать в потемках?

– Ничего. Мы недолго. Уйди, Майлз, пожалуйста.

– Ты вся промокнешь. Мне очень не хочется оставлять тебя.

– Всего на минутку, Майлз, ступай.

– Ну хорошо. Я отойду к веранде. Позовешь меня, если я понадоблюсь. Держи-ка зонт и фонарик.

– Не нужен мне ни зонт, ни фонарик. Только уйди на одну минутку.