«Сон Феникса»: Огниво Хаоса

– Итак, все, что я говорила сегодня на пресс-конференции – правда. Да, мы готовимся к войне с Темным Алхимиком, и он тоже готовится к ней. Я открыла тайну нашей связи с Ван Альго де Кристеллером. Он – мой родной брат. Когда до меня дошли сведения о том, что Скрижаль Смерти была применена по назначению, я решила немедленно отправиться к вам. Дело приняло самый серьезный оборот.

Она перевела дух и продолжила.

– Если мой брат использовал Скрижаль, это означает, что его возлюбленная демонесса по имени Клонд-Альда де Мор'Лиа Бореалис вернулась в мир живых. До Кристеллера еще никому не доводилось использовать Скрижаль Смерти. Она… одноразового применения. И у него получилось использовать ее с первой попытки. Нашего врага нельзя недооценивать. Что касается самой Мор'Лии, то о ее личности мне известно немного. Полагаю, она такая же жестокая и коварная, как и ее возлюбленный. Они оба «хороши»! Когда они вместе, сила каждого возрастет. Мы теряем шансы остановить войну. Кристеллер собирает армию Порождений Катаклизма. Битвы не миновать.

Я рада, что эта женщина трезво оценивает ситуацию. Она знает своего брата и понимает, что может ждать наш город.

– К сожалению, мне неизвестно, какую угрозу он затаил для Лос-Мариса…

И тут я вспомнила предупреждения от троицы в плащах… «Тень выйдет на свет». И слова Альго де Кристеллера: «Монстр явится по твою душу».

Что все это значит?

Между этими событиями и фразами, определенно, есть какая-то связь… разобраться бы еще, о чем идет речь.

– Но я не думаю, что стоит дожидаться, когда мы это узнаем. Необходимо сорвать козни Кристеллера до того, как он использует весь арсенал своего оружия.

Оружия… может, речь идет как раз о тайном оружии Темного Алхимика?

Эта загадка становилась все интереснее. Надо будет поделиться своими мыслями с Ламбертом. Думаю, нам удастся докопаться до правды.

– Эмили Элизабет, здравствуй.

Пандемония де ла Сия посмотрела на меня – я вжалась в кресло, а мои пальцы обратились в крепкие кулаки.

– Я пришла к тебе. Время пришло. Настал час узнать тебе о своем истинном происхождении…

– Я знаю!

Это было очень глупо и неловко. Я буквально оборвала Президента на полуслове! Мои слова прозвучали, как крик протеста.

– Знаешь? – Пандемония не изменила своего взгляда.

– Да… папа успел мне рассказать.

– Вот как.

Пандемония медленно выдохнула.

– Что ж… тогда ты понимаешь, что вместе у нас будет больше шансов, чтобы…

И слова Пандемонии оборвал яростный стук в дверь.

– Простите, – встал Ламберт, – я открою.

Кто же это мог быть?

Ламберт пулей пересек зал и отправился в прихожую. Стоило нам услышать скрип двери, как в ту же секунду в Оранжевом Зале появился… мой отец!

– Пандемония, прошу! Не надо! Она же только ребенок!

Я не успела осмыслить происходящее, как уже Лантан стоял на коленях перед Президентом и весь в слезах.

Закрыв дверь, Ламберт вернулся к нам.

– Папа! – вскочила я.

– Молчи, Эмили! – приказал мне отец. – Ничего не говори!

Все происходило слишком быстро и сумбурно. Вот уже Мастер Радон встал с кресла и сделал шаг в сторону моего отца.

– Сядьте, Мастер Радон, – жестом приказала ему Пандемония.

Глава Гильдии Серебряных Охотников послушно выполнил приказ Президента.

– Он слишком силен, – говорил мой отец, – она – моя доченька. Эмили – все, что у меня есть. Я обещал Мерседес. Я обещал ей, что она будет жить!

– Я рада, что ты так беспокоишься за свою дочь и заботишься о ней, – спокойным тоном произнесла Пандемония, – это превыше всяких похвал. И я не собираюсь ей приказывать. Такое я приказать могу, но не стану.

Тогда Лантан, почувствовав удачу, обернулся ко мне.

– Эмили, милая, не соглашайся! Ни на что не соглашайся! Ты не обязана! Ты не должна!

Отец схватил меня за руку.

– Папа, встань! – не выдержала я такого позора. – Прошу!

Он послушно поднялся на ноги.

– Милая, – его голос дрожал.

Лантан не отпускал мои руки.

– Я еще ничего не сказала. Успокойся. На что я должна согласиться?

Все внимание было приковано к Президенту.

– Я пришла, чтобы предложить тебе стать моей ученицей. Как полудемон, я могу обучить тебя всему необходимому, что нужно знать полукровке, чтобы умело и с пользой применять свою силу. Я помогу открыть тебе в себе новый потенциал, о котором ты и мечтать не смела.

– Нет, Эмили, нет! Не надо! – кричал Лантан.

Я взглядом заставила отца умолкнуть.

– Я еще ничего не решила! Тише, пап. Скажите, а мое согласие означает то, что мне придется вступить в противостояние с Ван Альго де Кристеллером.

Мастер Радон взволнованно посмотрел на Президента, но ни одна мышца на лице Пандемонии не дрогнула, пока она обдумывала ответ на этот важный вопрос.

– Возможно.

Лантан не мог держать себя в руках. Он крепко обнял меня, прижимая к себе. И что мне делать? Не могу же я отпихнуть его от себя?! Или могу?

– Это самоубийство, Эмили, прошу тебя, будь благоразумной. Поживи еще немного… прошу! Мама бы хотела, чтобы ты осталась в стороне.

– Но я хочу отомстить за нее… помнишь, что я тебе говорила? Дело не в самой мести, а в справедливости.

Губы Пандемонии растянулись в довольную улыбку. Кажется, ей понравилось.