«Сон Феникса»: Огниво Хаоса

– Очень хочу. Просто ответить, и я оставлю тебя навсегда. Ты вернешься к своим исследованиям и поискам. Разве не это ценнее для тебя всего в этом мире?

– Я буду ненавидеть себя за это.

– Брось!

– Я не могу остаться трусом!

Он печально взглянул на духа. Он уже поднес к лицу Аль де Мара Печать Катаклизма, как тот взревел:

– Не надо! Хорошо… пусть так…

Он замер.

– Я… я тебе все скажу…

Его губы растянулись в довольной улыбке.

– Конечно… ты ведь хороший мальчик.

Глава 19. Семейный съезд

Почувствовав жгучий запах апельсина, я поняла, что нахожусь в безопасности. Точно не помню и не могу вспомнить, как мне удалось покинуть лабораторию Кристеллера и сбежать от Мор'Лии, но сейчас я дома.

Я ощутила жжение на щеках и распахнула глаза.

– Тише, тише, Эмили Элизабет, – теплые руки Киры прикоснулись к моим плечам, – тебе нужно лежать. Позволь Винсенту закончить.

Поддаваясь течению обстоятельств, я позволила себе играть пассивную роль. Как меня попросили, я опустила плечи на мягкую подушку.

Нечто, вязкое и пахнущее ментолом, врезалось мне в нос, смешавшись с запахом апельсинов. То был запах лекарства, которым меня обрабатывали.

Закрыв глаза, я обнаружила, что мое сознание невольно вернулось в тот подвал. Там была Мор'Лиа, там был Кай…

Что произошло до того, как я перестала ощущать этот мир?

Она мне что-то сказала… что-то важное, что меня сильно поразило.

– Это останется на всю жизнь? – голос Киры.

– С возрастом затянется, но следы останутся, – печально ответил Винсент, – думаю, да, на всю жизнь.

– Какой кошмар… что же с ней делали?!

Мучали. Издевались. Пытали.

– Ламберт… – услышала я собственное бормотание, – Ламберт…

Меня взяли за руку и крепко сжали пальцы.

– Да, я здесь. Я с тобой. Не бойся.

Это его голос. Несомненно. Он рядом.

Что же она мне сказала?

Мор'Лиа виновна… в чем? Мы говорили о самом дорогом для меня… кто же это?

– Ох, нет!

Я вскочила.

– Моя мама убила ее!

– Эмили, тебе нужно лежать, – руки Киры снова взяли меня за плечи, – Винсент еще не закончил.

– Постой, – вмешался Элиас, – что она сказала?

Глаза мои открыты. Воздух вновь наполняет мои легкие. Сознание снова при мне.

Я обнаружила, что в данный момент нахожусь в Оранжевом Зале. Лежу на диване в окружении своих друзей. Винсент склоняется надо мной. Его руки смазаны странным пахучим кремом.

– Она мне все рассказала, – я тяжело дышала, – Мор'Лиа рассказала мне то, что произошло между ней и моей мамой еще до моего рождения. Кристеллер боялся возможного противника… он не хотел появление его на свет…

– О чем ты говоришь? – озадачился Элиас. – Какого противника ты имеешь в виду?

Я выдохнула:

– Себя…

В комнате воцарилась напряженная тишина. Стараясь восстановить картину произошедшего, я огляделась.

Как же я рада, что все они целы и невредимы! Как же я скучала по ним. Но как у них получилось?

– Ой, – чувство жжения в щеках нахлынуло на меня, – что это?

Я машинально прикоснулась пальцами к больному месту, и они измазались в креме.

– Я постарался сделать все, что было в моих силах, Эмили, – заверил меня Винсент, – на большее не способен.

О чем он?

Я села и свесила ноги с дивана. Четверо смотрят на меня так, будто я вернулась с того света.

– Я ведь не умерла? – появился у меня вопрос.

– Нет, – ответила мне Кира, – ты была жива. Ты все еще полукровка, не гомункул.

– Ох…

Упершись руками в край дивана, я ощутила ломоту в теле.

– Тебе еще рано вставать, Эмили Элизабет! – возглас Элиаса.

Ламберт подхватил меня. Я позволила себе прижаться к его теплому телу, но ненадолго.

– Спасибо… я справлюсь.

Стараюсь держать свое тело в максимально вертикальном положении. Ноги болят, но я могу ходить.

Что я собралась сделать?

Ах, да – посмотреть на себя.

Зеркала здесь не оказалось, зато был большой темный экран телевизора во всю стену. Я направилась к нему.

– Эмили, – окликнул меня Ламберт, – тебе не обязательно смотреть сейчас.

Я его не послушалась. Его слова лишь заставили меня ускорить шаг.

В гробовой тишине, словно меня провожали в последний путь, я пересекла Зал и приблизилась к темному экрану, в котором увидела свое отражение.

Волосы немного потрепаны, да и вся я какая-то помятая. Но это не важно. То, что они все имели в виду, было на лице.

Один затянувшийся кривой шрам на правой щеке и два прямых тонкий рубца на левой. Раны затянулись, но они останутся со мной на всю жизнь.

Кай и Мор'Лиа отметили меня.

– У Кристеллера тоже шрамы, – произнесла я.

– Эмили, – выдохнула Кира.

Я поворачиваюсь к ним. Мне непросто осознавать, что отныне мое лицо не такое прекрасное, как было раньше.

С этим мне жить.

– Я красивая?

Скорее всего я адресовала этот вопрос Ламберту.

– Эмили! – Блэк направился ко мне. – Конечно, ты красивая! Ты все такая же прекрасная девушка, какой была всегда!

Но чувствую, что слезы мне не сдержать.

– Ты будешь любить меня… такой?

– Эмили…

Он крепко обнял меня, и я горько жалела о том, что не могу даже поцеловать демона, которого люблю.

В теле Ламберта заточена смерть, и сильное проявление чувств может высвободить ее. Это убьет нас обоих.