Сон на яву

– Пойдем под лестницу немного посидим. Как только Жаклин уйдет с кухни, я все устрою, – он взял девушку за руку и утащил под лестницу, толкнув на матрас, набитый сеном.

– Это твое жилище?

– Да, ведьма Мирсо определила мне это место.

– Скажу не очень, но хоть что-то!

– Подрасту еще немного и подамся в конюхи, – серьезно сказал мальчик. – И если какой-нибудь деревенский пастух не возьмет тебя в жены, то я женюсь на тебе, хоть ты и будешь старой.

– Спасибо тебе, Тео! – тихо рассмеялась София, начиная понимать, что одного друга она уже обрела.

*******************************************

Мадлен, отдав матери драгоценности, кусала себе локти. «Как он мог! Пренебречь мной! Ведь эти торговые компании его неимоверно обогащают, раз может делать такие подарки всем подряд! Турмалины! Моя мечта! Теперь их будет носить старая графиня среди овечек и баранов!», – мучила себя Мадлен.

– Мадам, ванну готовить? – заглянула в комнату госпожи Жанна.

– К черту ванну и к черту тебя! – бросила в дверь веер Мадлен, едва не попав в камеристку. – Иди спать! Ты сегодня не нужна! Ванну приготовишь завтра!

– Слушаюсь, мадам, – смиренно ответила Жанна и удалилась в свою комнату на половине слуг.

Вдруг герцогиня услышала стук за окном. Погасила свечу, подошла к тяжелым портьерам и осторожно выглянула. «Этьен! – чуть не вскрикнула она и подошла ближе, махнув рукой. «Мой милый Этьен! Что он тут делает?»

Молодой человек обрадовавшись, что попал в поле зрения, показал на пальцах, чтобы Мадлен пришла в конюшню, и медленно направился в ее сторону, пытаясь лучше объяснить свою просьбу. Герцогиня быстро нашла в сундуке свой теплый дорожный плащ с теплой меховой подбивкой, накинула на кружевную сорочку и, осторожно передвигаясь по дому через подвальное помещение, вышла на улицу. Быстро добежала до конюшни через задний двор и едва, переступив порог, оказалась в объятиях Этьена.

– Моя прекрасная Мадлен, как я скучал без тебя! – шептал молодой конюх, покрывая ее почти обнаженную грудь поцелуями, – чуть сердце в пятки не ушло, когда услышал, что герцогиня де Омаль посетит бал графини в честь ее дня рождения!

– О! Этьен! Тихо, нас могут услышать! – поцеловала его в губы Мадлен.

– Не бойся! Я все продумал. Здесь спят всего двое. И тех я напоил вином! Теперь они проспят мертвецким сном до самого утра, – глухо рассмеялся Этьен.

– Но как, как ты здесь? Я думала, тебя моя мать изгнала из деревни и поместья! – недоумевала девушка.

– А-ха-ха! – еще больше рассмеялся молодой человек и, с легкостью подхватив свою подругу, отнес на огромную кучу сена. – Нам с ней пришлой заключить сделку. Она слишком богобоязненна, чтобы убивать меня! А сам бы я не ушел из деревни, поэтому я согласился хранить тайну до конца моих дней с условием, что она не отберет у меня работу и будет исправно платить.

– О, боже!

– И еще я поклялся ей не приближаться к тебе ни на шаг! Но это выше моих сил! Сколько лет я не видел тебя! Ты стала еще прекрасней! – Этьен ловко расстегнул застежку плаща и накинулся на молодое тело герцогини.

****************************************

Тем временем герцог де Омаль все же собрался и нашел в себе силы проверить книги и сделать пометки. Сон не шел. Он ходил от окна до затухающего камина и вспоминал так глубоко засевший в его сознание образ милой горничной. Мишель вышел из комнаты, спустился на первый этаж. Было тихо. Весь дом погрузился в сон, кроме него, его жены и Софии. Пройдя по парадному коридору, он интуитивно дошел до половины слуг и медленно приоткрыл дверь. Длинный мрачный коридор был немного освещен жирандолями на восемь небольших свечей. Мишель прошел по коридору и направился на кухню, расположенную в цокольном этаже. Он осторожно спустился по лестнице и чуть не наткнулся на мальчишку, прислуживающего на кухне. Тот, разинув рот, внимательно за чем-то наблюдал. Герцог осторожно выглянул из укрытия и нагнулся, чтобы посмотреть, что так привлекло внимание мальчишки. Спиной к нему стояла девушка и снимала шпильки, которыми был пристегнут чепец к волосам. Наконец, шпильки были вытащены. Она сняла головной убор и выбрала остальные шпильки, освободив белокурые, слегка отливающие золотом, длинные волосы. Девушка повернулась и положила на лавку чепец. Герцог обомлел. Это была горничная, которая очаровала его с первого взгляда. Она скинула верхнее платье и спустила до пояса присборенную на груди нижнюю рубашку, обнажив свои прекрасные упругие персики. Мишель, глубоко дыша, укрылся снова за стеной. «Она прекрасна! Неужели никто не видит, что она прекрасна, как богиня!», – Мишель еще раз выглянул из укрытия. Мальчик продолжал наблюдение, потеряв всякий контроль. Герцог, словно пантера бесшумно подобрался сзади и, закрыв одной рукой рот парню, сгреб в охапку и утащил наверх. Прижав к стене испуганного поваренка, он показал ему кулак, давая понять, что шум для него может обратиться трагедией. Мальчик, глядя на него широко открытыми глазами, сделал знак, что все понял и герцог осторожно отнял ладонь от рта мальчугана.

– Как тебя зовут? – шепотом спросил герцог.