Сон на яву

София тоже повернулась и чуть не обомлела. Мимо нее рука об руку с прекрасной дамой прошел тот самый мужчина, который вчера успел подхватить ее на руки. Его холодный взгляд прошелся по всем присутствующим и лишь, остановившись на Софии, она отчетливо увидело, как ледяной холод сменился на приветливую теплоту. Она замерла и не могла отвести от него глаз. Вчера она четко запомнила его привлекательность, но сегодня он предстал перед ней в другом свете. Высокий, красивый статный мужчина с властным взглядом, одетый в парчовый камзол бардового цвета, в меру расшитый золотом и украшенный лишь алмазными пуговицами и таким же поясом. Он присел за стол и принялся за завтрак, изредка посылая Софии пламенные взгляды, заставляя непомерно краснеть от такого внимания. Прислуга, Мирсо и гости были заняты каждый своим делом, поэтому эти таинственные переглядывания, были понятны только троим, включая Дени, который, словно заботливая мать все время приглядывал за хозяином. За этой невидимой никому игрой взглядов завтрак прошел мгновенно. Софи вздохнула, когда гости покинули столовую и пошли смотреть картинную галерею графини, которую щедро пополнял состоятельный зять.

– Софи, – подошла к ней Мирсо. – Мне нравится, как ты работаешь. Сегодня вечером примешь участие в обслуживании праздничного ужина.

– Мадам! – тут же воспользовалась моментом София. – Позвольте отлучиться домой. Мне надо проведать мать.

– Хорошо. Ступай! Через час чтобы была здесь!

– Через два, мадам! – Софи тут же присела в глубоком реверансе и подняла на старуху молящие глаза.

– Иди и не опаздывай! – махнула рукой Мирсо.

– Спасибо, мадам!

София быстро добежала до комнаты прислуги, быстро накинула дубленку, шапку и побежала к Орлет. Вбежав в дом, она сразу почувствовала тепло. Отец послушал ее. Натопил, как следует дом. На столе горела свеча. София сбросила дубленку и подошла к матери. Она спала почти сидя, положив под голову несколько подушек из овечьей шерсти. Дыхание было намного лучше и спокойней, чем вчера. Девушка присела возле нее и неожиданно для себя погладила по голове.

– Софи, малышка Софи! Ты пришла? – она протянула руки.

На глаза Софии вдруг накатились слезы. Она сжала ладони Орлет и поцеловала их. Она с детства лишилась родителей. Она с детства мечтала, что ее возьмет приемная семья, но этого не случилось. «Почему? – тихо плакала София, уткнувшись в ладони Орлет. – «Почему господь мне дал родителей именно сейчас и именно во Франции в 1678 году? А если я вернусь домой, а они останутся здесь?»

– Софи! Перестань, – Орлет гладила ее по голове.

– Как ты? – София подняла лицо и вытерла слезы. – Ты принимала то, что я тебе давала?

– Да, девочка моя, – Орлет с любовью вглядывалась в глаза дочери. – Болезнь отступает, дитя мое. Мне уже лучше. Я скоро поправлюсь. Как тебе в доме графини?

– Все хорошо. Мадам Мирсо меня сегодня хвалила и вот даже отпустила к тебе. А, вот, забыла! – София бросилась к столу. – Вот, толстушка Жаклин догнала меня буквально у ворот. Передала тебе заячье рагу в корке хлеба. Надо поесть, пока не размякло, – она взяла деревянную ложку и принялась кормить мать.

– Вы меня с отцом закормите! Тот принес вчера мяса и хлеба. А сам весь вечер смаковал яблочным сидром из запасов графини.

– Вот и славно! Надо пользоваться случаем!

– Жак вчера ворчал, когда палил в печи дерево с хлева, – улыбалась Орлет. – Но все равно протопил дом. И утром тоже.

– Мама, я сделаю все, чтобы у вас был новый хлев! – сказала София, докормив женщине рагу.

– Я знаю, Софи! – она чмокнула дочь в макушку.

Они еще долго болтали, пока у Орлет не закрылись от усталости и сытости глаза. София осторожно укрыла ее одеялами и поспешила обратно. Она не могла понять, почему ей так приятно ухаживать за совершенно чужой женщиной. Она не понимала, почему ей так приятен по своему Жак. Она жалела этих несчастных по-своему людей. «Пока я с ними, я сделаю все, что бы они как можно меньше страдали от этой нищеты! Ладно, еще немного осмотрюсь и что-нибудь придумаю».

**********************************

Герцог де Омаль тем временем устроил нагоняй Монтескье за неправильное ведение учета и пригрозил выгнать с этой должности, если тот не поправит дела поместья до весны. Потом Мишель по просьбе своей графини уделить внимание местной знати, провел несколько часов в обществе ее гостей, повысив тем самым ее статус до небес. Но герцог себя постоянно ловил на том, что уже давно не видел милое личико Софи. Мужчина откланялся гостям и поднялся в свою комнату немного отдохнуть перед праздником.

– Милорд, вы чем-то удручены? – Дени, не глядя на хозяина, готовил к вечеру его костюм.

– С чего ты взял?

– Мне кажется, что причина вашего настроения миленькая горничная графини!

– Дени!

– Ваша светлость! Я с вами с таких времен, что знаю вас лучше, чем знала вас ваша покойная матушка.

– Есть какие-то мысли, мой верный паж? – герцог лежал на краю кровати, спустив одну ногу на пол, и наблюдал за старательным камердинером.